Еще на первой встрече Трапицын экзаменовал Виктора:
— Вот вам расхожая мудрость. Человек предполагает, а Бог располагает. Как нарисуете?
Ответ Васнецова был мгновенным.
— Речка, мужик и лошадь, провалившаяся под лед.
Трапицын секунду подумал и одобрительно кивнул.
— Я не ошибся в вас!
Везение! Ему, еще семинаристу, уже доверили сложный заказ. Несколько десятков рисунков для альбома. Удача!
Юный Виктор еще не знает другой мудрости. Удача приходит только к тем, кто ее заслуживает. Но это потом. А сейчас…
Виктор Васнецов вприпрыжку летит по улочкам Вятки. Никогда не умел просто ходить, гулять, прохаживаться. Всегда летел. Хотя иногда спохватывался, приказывал себе идти медленно, степенно, обозревая окрестности. Но через минуту, увлеченный новой мыслью, новой картиной в воображении, опять переходил на пробег.
До последнего дня жизни этой стремительной походкой он будет выделяться в толпе любого города. Вятки, Петербурга, Москвы…
— Надо тебя со Слюнкиной познакомить! — неожиданно заявил на очередной встрече Трапицын.
— Зачем? — недоуменно спросил Виктор.
— Хозяйка писательница, красавица. Что само по себе уже… А потом. У нее такие люди собираются! Сплошь либералы!
Трапицын почему-то от восторга даже руки потирал.
— Вы семинарист? Значит, веруете?
— Я верую. — ответил Виктор.
Его допрашивала молодая красивая девушка. Хозяйка квартиры. Глаз не поднимала, перекладывала на столе свою рукопись. Виктор и Трапицын слегка опоздали, читка уже началась. Было неудобно. Все-таки, хозяйка известная писательница.
«Я не люблю попов, ни наших, ни чужих —
Не в них нуждаются народы.
Попы ли церкви, иль попы свободы —
Все подлецы. Всех к черту! Что нам в них?»
Вдруг раздался из угла протяжный и довольно противный голос.
Виктор обернулся, посмотрел на читавшего подобное. В ответ на него вызывающе вытаращился смешливый, ехидный тип с зелеными кошачьими глазами. Явно ждал ответа.
— Если вы веруете во что-то дурное, я лучше уйду! — твердо ответил Виктор.
Хозяйка поднялась из-за стола и медленно подошла к Виктору. Протянула руку. Виктор взял руку и не знал, что с ней делать. Поцеловать или что? Просто пожать.
— Меня зовут Мария Егоровна.
— Виктор. Васнецов.
— Не обращайте на них внимания. — девушка небрежно кивнула в сторону гостей. — Они скучные. А вы, кажется, нет.
Но ее опять прервали. Опять тот тип, который сидел в углу, разразился цитатой:
— «Каждый: кто глуп или подл, наверное, предан престолу;
Каждый, кто честен, умен, предан, наверно, суду».
