Тетя Зина ласкающим материнским взглядом посмотрела на дочку и игриво улыбнулась космонавту:
— Она у нас девушка с характером!
— Это и хорошо! — весело тряхнул головой Алексей. — Так и должно быть!
Дядя Жора оглянулся по сторонам, давая понять, что помнит о конспирации и вытащил из заднего кармана брюк плотно сложенные листы бумаги:
— Хотел показать тебе принципиальную схему оптического прибора по твоей линии… — он задумчиво посмотрел на укрытую пиджаком дочку. — Если не успеем потолковать, возьми с собой и потом сообщишь свое мнение. Идет?
— Идет! — широко улыбнулся космонавт, забирая бумаги. — Так даже лучше! Спокойно, в тиши лаборатории… Мы еще погуляем? — Он вопросительно взглянул на Катьку, и та, опустив глаза, кивнула.
— Гуляйте, гуляйте, — разрешила тетя Зина. — Здесь такой воздух! Говорят, сплошные ионы…
Я заметил, что из кармана пиджака торчит красный цилиндрик моего фонарика с синим ободком изоляционной ленты. Куда-то они собрались?…
В палатке мне досталось место между дядей Сашей Гуревичем и отцом, и я жалел, что не рядом с космонавтом, который улегся у входа. Могли бы конспиративно пошептаться на ночь, потом бы я похвастался, с кем спал бок о бок… «Хотя, кто знает, — думал я, засыпая, — может они с Катькой еще поженятся, и он окажется мне вроде двоюродного брата. Неспроста он лег возле входа — может, еще пойдут с Катькой догуливать…»
7
Я разлепил глаза, сел, поеживаясь от холода, и обнаружил, что нахожусь в палатке один. С улицы слышались звяканье посуды и веселые голоса. Похоже, за столами уже завтракали.
— Где, где, — услышал я голос дяди Жоры. — Утреннюю пробежку, наверное, делает. Чемодан-то на месте…
— Сколько же можно бегать, — сказала тетя Зина. — Может, он ногу подвернул?
Я вылез из палатки, и Чарли разбежался ко мне, виляя хвостом и приветственно поскуливая. Я завалил его на спину, поурчал вместе с ним и пошел умываться.
Катька стояла у самовара и, поджав губы, наливала гостям чай. Некоторые уже выпивали и закусывали. Отец с дядей Сашей обливались около колодца холодной водой и фыркали, как кони. Рядом стояла мама с махровыми полотенцами на плече.
— Ты не знаешь, куда мог деться Алексей? — тихо спросила мама. — Он тебе ничего не говорил?
Я пожал плечами:
— Катька, наверное, знает.
— Ничего она не знает, — бормотнула мама и недовольно отвернулась.
— Может, пошел на вокзал билеты компостировать? Там в междугородней кассе всегда очередь, — отец взял у матери с плеча полотенце и стал растираться. — Привет, Кирилл! А ты куда вчера коробочки с фотографиями положил?
