— «Асти Мондоро»! — возмущенно вякнул официант, но дальше свою мысль не развил.
Андрей коротко припечатал стеклянное оружие к затылку задержанного, и тот затих. Борис со стоном откатился в сторону и, растянувшись рядом с убийцей, прижал руки к груди. Соловьев перевел ошарашенный взгляд на пульсирующую между пальцами Боба темно-красную жидкость, затем на неразбившуюся бутылку, на испачканные чужой кровью, скованные наручниками запястья задержанного, затем на притихших гостей и снова на Боба.
— Элитное же, — недовольно выдергивая из пальцев Андрея шампанское, проскрипел официант, — сто евро бутылка!
Соловьев тяжело опустился на колени рядом с Борисом и заглянул под его ладонь. Удар ножа пришелся чуть левее грудины. Андрей не знал точно, но по его представлениям именно там находилось сердце. Словно отвечая на эту мысль, Борис криво улыбнулся и процедил сквозь сжатые зубы:
— Один удар… Профи, я же говорил… даже режет наверняка… Большой палец на лезвии, короткий выпад от локтя, плечо неподвижно… Заметить невозможно. Да и в сердце иначе не попадешь, разве что случайно… Хитрая техника, но если освоил — результат стопроцентный. Ведь такую рану ни перевязать, ни зажать…
— Молчи, — приказал Андрей. — Нет таких ран, чтобы в больнице вашей не зашили! Сейчас тебя к Плейшнеру отвезем…
— Не доедем, Соловей… — Борис улыбнулся бледными губами.
— Степан! — рявкнул Соловьев. — «Скорую» и группу!
— Вот, знакомься, — слабо шевельнув кистью, сказал Борис. — Гроза всей округи. Гражданин Призрак…
Андрей небрежно перевернул еще не очнувшегося убийцу на спину.
— Юрист?
— Он самый.
— Как же я его не раскусил? — удивленно пробормотал Соловьев.
— Не отточил ты еще свой талант, — Борис усмехнулся, но его лицо тут же исказила гримаса боли. — А помнишь историю про подрывника? Того, педанта…
— После расскажешь. Силы побереги…
— Нет, братишка, в этот раз ты меня не допрешь, — Борис был уже бледен как мел.
— Молчи, Боб, ради бога, молчи! Сейчас мы тебя отвезем. Вон уже белые халаты по ветру развеваются…
Санитары проворно уложили Бориса на носилки и почти бегом бросились вниз по лестнице. Соловьев, стараясь не отставать, бежал рядом.
— К Палычу иди… — отмахиваясь от кислородной маски, прохрипел Борис, — завтра прямо с утра… он тебе поможет…
— Ты сам мне поможешь, — Андрей с трудом удерживал готовый перекрыть глотку комок. — Выйдешь с больничного и поможешь…
— Со справки о смерти на работу не выходят, — Борис сжал зубы, но губы его растянулись в улыбке.
