Ее показное нарочитое веселье было призвано скрыть растерянность и неловкость. Мы оба знали об этом.
— Ну, если только совсем чуть-чуть. — Я принял «подачу».
— Да. Чуть-чуть. Послушай. Это… — Она все же не выдержала. — Неправильно… Я… Я не могу так…
Предать человека, находясь далеко, намного проще, чем лично отправить на верную смерть, сообщив месторасположение эшафота.
— Можешь. Хватит жалеть себя. — Меньше всего сейчас мне хотелось заботиться о ее душевном состоянии. — Подумай о брате. Скажи адрес. Иначе вышибу себе мозги просто так. Без всяких услуг кому бы то ни было.
Она ответила не сразу. А когда наконец произнесла лаконичное: «Хорошо», со мной разговаривала прежняя Герда, королева, достойная не только звезды[23], но целой Вселенной.
— Я дам тебе адрес. Подожди минуту.
— Хоть час. Мне торопиться некуда. Я абсолютно свободен.
— В каком смысле?
— Во всех. Перезвонишь, когда будешь знать. — Не хотелось продолжать и без того затянувшийся разговор.
— Ладно, до связи.
— Пока.
На мгновение я пожалел о своем обещании. Просто так взять и сдаться в руки садистов, вместо того чтобы устроить засаду и попытаться убить или ранить еще одного недоноска. Изначально в этом было что-то неправильное.
Если бы не Кай с Гердой, которых я втравил в это дерьмо, все могло быть иначе. Теперь же мои слова насчет абсолютной свободы оказались пустым звуком. О какой свободе вообще идет речь, когда человек не вправе решать, как и где ему умереть?
Хотя…
Карусель знала о засаде. И тем не менее сделала выбор. Не под влиянием импульса, наркотиков или чего-то другого, а осознанно.
Вместе до самого конца.
Для нее это были не просто слова.
Все правильно: вместе.
С Чарли, Каруселью, Каем и Гердой.
Чего бы это ни стоило.
До самого конца.
Который уже совсем близко.
Глоток свежего воздуха. Прощальный взгляд на небо. Мимолетное сожаление о том, что так глупо все вышло. И — неожиданно навалившаяся усталость, с которой невозможно бороться.
Глаза слипаются. Тяжелая голова клонится на плечо. Не замечая, как рвется тонкая нить, связывающая реальность и вымысел, Бемби проваливается в бездонный колодец сна.
Того самого, где на бескрайнем поле, усеянном цветами, маленькая девочка с букетом в руках с интересом рассматривает странного мужчину, неизвестно откуда свалившегося на ее голову.
— Пришел. — Бемби не удивилась появлению незнакомца, приняв его как нечто само собой разумеющееся.
— Пришел.
— Проститься?
Когда в далеком страшном мире собираешься броситься в пропасть, лучше попрощаться со всеми. Даже с ребенком.
