Мое трехдневное генетическое изменениедолжен был превратить меня целиком и полностью, в вампира — клыки, серебрянные глаза и все.
Я не понимаю, как я могу быть вампиром — жажда крови, ночной график, клыки и усиление чувств — но я все еще чувствую разобщенность вампира, как привидение в моей машине.
Но это то, что я чувствую
Я говорил об этом однажды с Кетчером, отсутствие его одобрения, подтверждения, потрясло меня.
Если он не знал, что происходит, как мне было знать? Как я должена иметь с этим дело?
Более важно то, что мне делать?
Часть меня спрашивает, шепча что я едва могла признать — что это не было нормальным.
Как вампир я была сломана.
Я чувствовал, что она в настоящее время, как тигр пробудилась.
Я чувствовала ее движения, переходящие под мои кости, мышцы начинают вибрировать с ними.
Она хотела, чтобы мои глаза наполнились серебром, мои клыки полностью вытянулись и моя магия наполнила комнату.
Она хотела взять слова Этана и отбросить их назад, чтобы бросить ему вызов.
Или она хотела бросить его на пол и слиться с ним.
Оба действия были жестокими, примитивными и приносящими невероятное удовлетворение.
Действительно плохая идея.
Я стиснула рукоять катаны, вжимая пальцы в перевязь вокруг ножен, удерживая контроль.
После неудачной попытки предостеречь Катчера, я решила сама разбираться со своими проблемами.
Это значит, что Этан не знал, и я не собиралась обьявлять Мастеру вампиров, который уже подозревал, что я неустойчива.
То, что она ждала.
Мне потребовались секунды, чтобы подавить ее, начать дышать скозь нее снова, секунды, в течение которых сгустки магии выросли в вихри.
Добро подаловать в Дом Кадогана, подумала я, и с неким приливом сил, подавила ее, вскинула подбородок и уставилась на него.
Его глаза были глубокими зелеными кристаллами.
"Я страж этого Дома", — сказала я, мой голос звучал как обычно, — "и я признаю, как и ты, что это влечет за собой ответственность.
Я согласилась провести тебя туда, куда тебе нужно было попасть.
Я согласилась помочь тебе расследовать сплетни, и ты будешь первым в моем контактном листе, если я узнаю, что Селина в городе.
Но не лезь в мою личную жизнь.
"Помни, с кем говоришь, Страж"
"Я никогда не забывала, Салливан"
Почти минута прошла, в течение которой никто из нас не пошевелился, и, равное по весу, наше упрямство уплотняло воздух.
Но вот, чудо из чудес, он смягчился.
Напряженность и магия рассеялись.
Единственный жесткий кивок — все, что я от него получила, но я наслаждалась им, смаковала его, я решила запечатлить этот момент в памяти — момент, когда он сдался.
