— Угощайтесь, дяденька! — сказала Катенька и мило покраснела.
— Лапочка наша! — Сокольничий едва не прослезился.
— С чем пирожки? — смягчившись, спросил Владилен Антуанович.
— С картошечкой и капусткой, — сказала девочка. — И с яблочным повидлом тоже есть, вот эти, румяненькие…
Тонколицый взял пирожок и надкусил. Задумчиво щурясь, пожевал. Вид у него был как у математика, в уме решающего сложную задачу.
— Пирожок удался на славу, спасибо, девочка, — сказал тонколицый и повернулся к Ионычу. — Так вот, я по делу…
— А водочки! Водочки-то! — Ионыч засуетился, подвинул тонколицему стакан мутной жидкости.
— Да какая же это «водочка»? — удивился тонколицый. — Самогон паршивый.
— Зря вы так. — Ионыч обиженно засопел. — Интеллигентный вроде человек, а такое говорите… Мы для вас старались, Катенька пирожки пекла, я выпивку доставал немыслимыми путями…
— Очень немыслимыми! — эхом отозвался сокольничий.
— Хорошо-хорошо! — Владилен Антуанович взял стакан и отхлебнул. Скривился, просипел сквозь зубы:
— А теперь давайте поговорим о деле.
— Точно девку нашу забрать хочет, — шепнул Ионыч Феде и громко спросил: — А как же огурчик?
— Огурчик?
— Катенька, девочка моя, принеси дяде огурчики, — вежливо попросил Ионыч, незаметно щипая девочку за шею. Катенька помчалась на кухню. В комнате стало очень тихо. Владилен Антуанович нервно топал миниатюрной ножкой по деревянному полу. Тикали настенные часы. Наконец, в комнате появилась Катенька. Пыхтя от усердия, она тащила десятилитровую банку. Федя кинулся девочке на помощь, но Ионыч удержал его за рукав и сам забрал банку у Катеньки.
— Спасибо, родная, — сказал Ионыч. — Тяжело было?
— Что вы, дяденька, совсем нет. — Катенька сделала реверанс.
У девочки дрожали коленки.
— Какая милая девочка! — Сокольничий потер рукавом заблестевшие глаза.
— Не обманывай взрослых, лапонька! — сказал Ионыч и погладил Катеньку по голове. — Если тяжело, всегда зови на помощь.
— Хорошо, дяденька, — прошептала девочка.
— Я как бы… — начал тонколицый.
Ионыч насадил огурчик на вилку и сунул пупырчатый овощ в раскрытый рот Владилена Антуановича. Удивленный Владилен Антуанович смачно захрумкал.
Ионыч, Федя и Катенька напряженно смотрели на сосредоточенно жующего тонколицего. Владилен Антуанович тщательно прожевал огурец, достал из кармана надушенный шелковый платочек, промокнул губы.
— Ну как? — с придыханием спросил Ионыч.
— Недурственно. — Тонколицый нахмурился. — Однако ж пора перейти к делу.
