Если же женщина сама начинает разговор о своем прошлом, то, на мой циничный взгляд, это вообще стоит оставить без внимания.
Мне показалось, что Дина готовит мне сюрприз в этом роде.
"Я хочу курить", — сказала она жалким голосом.
Я принес сигареты и опять сел рядом с ней.
Она закурила. Потом приступила к тому, чего я опасался.
"Прости меня, — сказала она, — я все еще люблю одного человека…"
Она заплакала. Потом прижалась ко мне, как бы ища защиты от самой себя. Хотя я не сделал никакого движения, она поняла, что мне это было неприятно.
"Прости меня, — опять сказала она, осторожно отодвигаясь. — Я так боюсь тебя потерять! Если ты меня бросишь, я умру".
"Спасибо за признание, — сказал я жестко, имея в виду ее слова о том человеке, — хотя лучше бы ты его не делала".
"Разве я виновата? Почему так?.. Разве это может быть так?" — сквозь слезы говорила она.
Я рассердился:
"Да что с тобой? Все было так хорошо! И ты разом все испортила! Послушай моего совета. Пока ты не выбросишь из своей памяти, из своего сердца, черт бы его побрал! этого твоего другого человека, он всегда будет стоять — или лежать? — между нами. Того человека ты любишь — если действительно любишь — потому, что он причинил тебе боль. Подожди немного, — я усмехнулся, — я сделаю то же самое. Пока же ты причинила боль мне. Кстати, этот твой другой человек, — я подозрительно посмотрел на девушку, — случайно, не Юрок?".
"Господи! — с досадой воскликнула она. — Причем здесь Юрок?!"
…На следующее утро я взял напрокат машину, и мы, как я уже говорил, отправились в Венецию. Во время поездки я и Дина вели себя так, будто ночного разговора не было.
Чтобы окончательно запутать повествование, вернемся на время в Москву, в мою гостеприимную квартиру, открутив назад несколько недель.
Идея попутешествовать вместе с Диной по Италии пришла мне в голову вскоре после отъезда Юрка.
В самый разгар двухдневного пьянства Юрок внезапно исчез, оставив после себя гору сигаретных окурков и один грязный носок. И забыв прекрасную длинноногую Ундину.
Негодуя по поводу исчезновения друга, я провел тщательное расследование, с пристрастием допросив девушку. Но она сама ничего не знала, твердя, что визит Юрка я выдумал. И вообще, заплетающимся языком заявила она, она никакого Юрка не знает. Его я, по ее словам, тоже придумал.
"Все это ваши фантазии, господин художник, — твердила она, раскачиваясь на стуле и странно жестикулируя, — как перед Богом, клянусь, никогда не знала никакого Юрка".
