Репертуар оказался вполне ожидаем — никакого металла, но и никакой попсы. Исключительно военные или бардовские песни, правда львиная доля мне была просто неизвестна — сугубо армейское творчество о службе в Афгане, Чечне и современных горячих точках. А вот песни, посвящённые временам Великой Отечественной я знал вполне сносно — тут тебе и «Тёмная ночь», и «Землянка», и «Смуглянка»… Но самое неожиданное — марши танкистов и артиллеристов времён Войны, с вполне спокойным упоминанием имени Сталина.
«Артиллеристы, Сталин дал приказ! Артиллеристы, зовёт Отчизна нас!..»
Никак реабилитировали Иосифа Виссарионовича? Неудивительно, учитывая текущую ситуацию в стране — не до либерастии и прав общечеловека нынче… Тут не об этой дерьмократической фигне стоит вспоминать, а лучше о тех, кто правил страной в таких же чудовищно сложных условиях. Вот, скажем, тот же Сталин…
Зато теперь можно спокойно петь по-настоящему мощные песни:
Гремя огнем, сверкая блеском стали,
Пойдут машины в яростный поход,
Когда нас в бой пошлет товарищ Сталин
И первый маршал в бой нас поведет!
Больших усилий мне стоило подвывать любимым песням не столь явно и не столь отчётливо. Пришлось по большей части обходиться отбиванием такта пальцами по ноге, что было явно недостаточно для моего нынешнего настроения.
Мисато, сидевшая рядом, слушала все песни с благожелательным интересом — судя по всему её они нравились… Но ведь она не понимала, о чём в них поётся, а это почти что приговор…
Лично для меня это не просто песни — а сама история, столь причудливым образом сохранившаяся в народе.
Наша история, моя история.
Что бы ни случилось, я никогда не перестану быть тем, кем родился. Это выше меня. Какая разница, что меня окружает? Я могу пилотировать самый настоящий Евангелион-01, драться на магической дуэли с эльфом или лететь через гиперпространство на имперском штурмовике, и всё равно останусь самим собой. Не больше, но и не меньше. Мир, тело, жизнь — всё это может поменяться, я — нет. Могу стать сильнее и добрее, могу стать слабее и злее, но это всё равно буду я и только я. Мои ценности и принципы уже не изменятся — это однозначно. А ведь именно это и отличает меня от других людей, делая индивидуальным, не так ли?..
Другие люди…
Чёрт, чёрт, чёрт… Меня ведь сейчас окружают не просто люди, а самые настоящие мои соотечественники. Такие близкие, такие понятные… И теперь такие далёкие. Родная речь, родная атмосфера — всё это для меня было словно… Словно глоток чистой воды или свежего лесного воздуха, что ли…
