На дорогу выскочили амбалы в «сферах[5]» и бронежилетах, с короткоствольными АКСу в руках, тревожно шаря глазами по сторонам.
Хлопнув дверями, вышли еще двое.
Офицер с лощеным лицом штабиста, с щегольски подстриженными усиками, в добротном бушлате с меховым воротником, выдававшим его принадлежность к старшему комсоставу, и высокой полевой фуражке шел к контролю, и Турбин, разглядев его, вспомнив вчерашние назидания комбата, мысленно ахнул: «Никак полковник!».
Повесив автомат на плечо, строевым шагом направился к проверяющему, заметив, что Володька поспешно схватился за рацию.
— Товарищ полковник! За время несения службы происшествий не случилось.
Из-за полковничьего плеча вышел гражданский в болоньевой куртчонке и смешной шапочке-петушке, наведя на него объектив фотоаппарата.
Выслушав солдата, проверяющий сказал с простудной хрипотцой:
— Командира ко мне.
От палаточного городка уже бежал, поскальзываясь, неодетый комбат. Подбежав, вскинул ладонь к голове, только сейчас замечая отсутствие головного убора. Сконфузившись, доложил:
— Командир №-ского батальона майор Сушкин. — И добавил. — Заждались вас, товарищ полковник.
* * *
В штабной палатке царили потемки. Лампочка горела в полнакала, едва освещая стол, за которым, напротив друг друга, сидели Сушкин с Васнецовым и полковник с заезжим журналистом.
— Тревожат чеченцы? — осведомился Рюмин, выслушав доклад об оперативной обстановке.
— Случается, — коротко ответил комбат. — Ночами, как правило.
— А вы что же?
— Мы? На провокации стараемся не отвечать.
Полковник ухмыльнулся и бросил журналисту, черкающему в потрепанном блокноте:
— Видал? А вы нас в газетках зверьем расписываете. Его, понимаешь, на пулю пробуют, а он не поддается… У нас что, сороковой год на дворе? Какие, к лешему, могут быть провокации?.. Чего ты боишься, майор? Бандитов? Так ведь они твою нерешительность уже восприняли как слабость. А если завтра твоих бойцов поставят под автоматы и уведут, тоже спустишь?
Убитый полковничьим сарказмом, комбат виновато потупился в стол.
— Да вы что, мужики? Вы в своем уме? Что-то я не разберу, кто здесь хозяин: вы, представители федеральных властей или криминальные отщепенцы? Стрельнули они раз — отвечайте массированным огнем. Не поняли — артиллерией. Чтобы навсегда зарубили на своем носу — нарываться чревато!
— Но в Петропавловской полно гражданских, — вставил Васнецов.
— Что-о?! — полковник с маху врезал ладонью по столу. Стол жалобно сотрясся. — Мирного населения здесь нет! Кто воевать не хотел, давно в лагерях беженцев. Пора это уяснить! А вы все сюсюкаете, играетесь в поддавки! Так дело не пойдет. Тем более, в свете складывающейся обстановки.
