— Да. Сдать Киев полякам Стефана Чарнецкого.
— Полякам? — переспросил Ржев. — Но зачем ему усиливать Речь Посполитую?
— А ты не догадываешься? В этом для хана есть резон. Он возвращает Польше власть над всем правым берегом Украины!
— И они заключат с Крымом прочный союз, — выдохнул Ржев.
— Больше того, они привлекут к этому союзу гетмана Юрия Хмельницкого. И получиться союз таких государств, как Польша, Литва, Украина, Крымское ханство.
— Такой союз может стать сильным.
— Вот именно. И такой союз не выгоден ни твоему царю, ни моему султану.
— Этого допускать нельзя, — согласился Ржев.
— Согласен с тобой, уважаемый челеби. Блистательной Порте также не выгодно большое усиление поляков. Но приказ Шереметева еще не все. В Киеве сидит начальником гарнизона князь Барятинский. Он не выполнит такой приказ. Они как я знаю, с Шереметевым не в большой дружбе.
— Дауд-бей знает слишком много.
— Это моя обязанность все знать, уважаемый челеби. Знание планов моих врагов помогает мне принимать нужные меры. Но у меня к тебе есть и иной вопрос. Что ты намерен делать с твоим другом?
— С Федором Мятелевым?
— Да. Желаешь ли оставить его при себе? И с ним Марта, которую он отпускать не собирается. И дать её убить он не позволит. А она для нас может быть опасна.
— Мятелева я оставлять здесь не хочу. Он слишком ненадежен и болтлив. Не сдержан на язык.
— И что с ним делать?
— Он сам желает убраться из Стамбула вместе с Мартой. Не думаю, что нам стоит его задерживать.
— Но он слишком много знает.
— Много? Нет. Федор не слишком хорошо разбирается в политике. Думаю, что он ничего не понял.
— Как же ты планируешь отправить его из Стамбула и куда?
— Он сам желает уехать.
— Сам?
Василий Ржев кивнул в ответ. Дауд-бей задумался. Уже не хитрит ли с ним Василий Ржев? Это стоит проверить…..
Дауд-бей вызвал к себе Али Чернобородого и Адике.
— Али, для тебя нашлась работа. Для тебя и для твоей девушки.
Адике склонила голову, но ничего не сказала. Женщина должна молчать пока к ней не обратились.
— Все что прикажешь, господин, — произнес Али.
— Ты умный человек. Хотя недавно ты хотел меня обмануть.
— Не тебя, господин! Разве я нанес тебе убыток? А Ферхад-бей — твой давний враг! И это против него все было направлено. Против него, но не против тебя.
— Все это так, Али. Но что было бы если бы твой план провалился? Тогда все всем обвинили бы меня. Ведь ты мой человек. А у меня в Стамбуле немало врагов теперь. Мне завидуют. И если они узнают кто ты и от чего я спас тебя…
