…К середине марта погода резко ухудшилась. Низкие хмурые тучи в течение нескольких дней непрерывно сеяли снег. На горных дорогах появились завалы. Огромные сугробы сделали дороги непроезжими. Даже пешком стало трудно спускаться с гор. Партизаны были вынуждены резко сократить активность боевых действий.
А успешные операции в последние дни февраля и в начале марта многим вскружили голову. Еще бы! В боях с карателями группа Яна Улеглы возле деревни Липа уничтожила семнадцать эсэсманов и двух офицеров. Подрывники партизана Гоуфека сожгли тридцать цистерн с бензином в деревне Московице. А партизаны отряда «Ольга» разоружили в деревне Льгота под городом Кромериж восемнадцать венгерских солдат, которые пошли сражаться вместе с партизанами против немцев. И в этом не было ничего удивительного.
Крах третьего рейха надвигался стремительно. Советская Армия, закончив Нижне-Силезскую операцию, вышла к реке Нейсе на широком фронте. И хотя немцы все еще упорно сопротивлялись, исход войны был уже предрешен. Не понимали этого лишь те, кто не хотел ничего понимать, да те, у кого руки были в крови и кому, кроме бессмысленного отчаянного сопротивления, ничего больше не оставалось делать.
Одним из таких оказался и власовец Нечипуренко. Около недели провел он в партизанском лагере, вошел в доверие к добродушному, отзывчивому парню – лейтенанту Долинову, которому поручили его охранять. Он сумел убедить Долинова в том, что многие из его друзей, находящиеся во власовском батальоне, расположенном неподалеку, с радостью перейдут на сторону партизан.
Привести целый батальон раскаявшихся власовцев в партизанский лагерь было очень заманчиво. С этим предложением Долинов и явился к Мурзину в бункер.
Командир бригады уже отбросил палку и твердо стоял на окрепших ногах.
– Товарищ майор! Разрешите мне пойти с Нечипуренко в долину. Там, возле Всетина, власовский батальон стоит. Нечипуренко говорит, что они запросто перейдут на нашу сторону.
– Та-ак! А если не перейдут? Если твой Нечипуренко все это придумал для того, чтобы от нас убежать? А потом приведет сюда карателей. Тогда что? Ты подумал, чем рискуешь? Ладно, своей жизнью не дорожишь. Но ведь рядом село. Жители нас пригрели, последним куском делятся. Мы уйти можем от карателей, а они как?
– Да вы его просто не знаете, товарищ майор! Он парень наш. К власовцам случайно попал. Вот и хочет вину свою искупить. И других от позора избавить.
– Нашел надежных друзей среди власовцев, – укоризненно проговорил Мурзин. – А я им не верю. Они и наших ребят загубили немало. Словом, запрещаю я тебе эту необдуманную операцию.
