Рядом приветливо бурлила горная речушка. В наступающих сумерках лес сливался в одну серую массу. Вокруг стояла гнетущая тишина. Потом откуда-то издалека донесся протяжный вой одинокой совы, и опять все стихло.
Он попробовал приподняться. Боль резанула с удвоенной силой.
«Та-ак! – мысленно произнес Мурзин. – Крепись, капитан! Не погибать же здесь. Надо встать, надо добраться до лагеря. Если немцы ушли, там кто-нибудь может появиться из наших». Он нащупал обломок доски, оставленный кем-то возле самого моста, оперся на него и поднялся на ноги. И; речка, и лес поплыли перед глазами. Тошнота подкатила к горлу. Захотелось пить. И хоть река была рядом, напиться стоило большого труда. Нагнувшись, он оперся руками о камни, склонился над самой водой и припал губами к ледяной влаге.
Утолив жажду, Мурзин заставил себя идти. Он карабкался вверх по склону, от дерева к дереву, от куста к кусту, цеплялся за оголенные ветки и упорно шел в сторону партизанского лагеря. Голода он не чувствовал. Боль в ноге, сознание собственного бессилия отвлекали его от мысли о пище.
Так он прошел около двух километров. Казалось, где-то здесь, совсем рядом, должен быть партизанский бункер. Но в кромешной тьме невозможно было что-либо разглядеть. Перед глазами беспрерывно плыли оранжевые круги. «Неужели это конец? Неужели никто не придет на помощь? Совсем один на чужой земле. Только бы живым не попасть к немцам». Хотелось лечь на сырую землю и хоть ненадолго забыться.
Вдруг до его слуха донесся монотонный рокот моторов. Далеко в звездном небе где-то летел самолет. «Может быть, это наш, с Большой земли летит на гору Княгиня?» Мурзин запрокинул голову, но ничего не увидел. Звезды путались в небе, цеплялись за ветви деревьев и вдруг разом закружились в гигантской карусели.
Мурзин упал и снова потерял сознание.
Утром на него наткнулся старый лесник Ян Ткач. Старик привел его в чувство. Это был все тот же Ян Ткач, который еще на горе Княгиня предупредил партизан о подходе немцев.
– Дякуем! – поблагодарил Мурзин.
– Добже, судруг капитан, добже.
Ян Ткач склонился над Мурзиным и размотал на ноге грязную рубаху. Оба пулевых ранения прошли навылет, не зацепив кости.
– То не так сильно, – сказал старик. Он объяснил Мурзину, что кругом рыщут немцы и потому выходить из лесу опасно. Посоветовал спрятаться здесь, подождать, пока он сходит в село и приведет своего товарища лесника Кржановского, у которого есть бинты и лекарства.
