973 год. Святослав и хазары
А теперь пойдем дальше и посмотрим, что могло бы произойти потом, выживи тогда князь-воин Святослав.
Мысль о завоевании Византии нужно было бы тогда оставить. Временно конечно. Затевать новый поход в земли ромеев было смерти подобно. Да и не нужно было русскому князю осуществлять все свои планы целиком! Стоило только сделать процесс создания русской империи необратимым, как это сделал Чингисхан. А затем потомки доделали бы все за него.
Святослав разобрался бы в первую очередь с печенегами. Оставлять это племя непокоренным для осуществления его планов было чрезвычайно опасно. Для этого можно было бы призвать на помощь остатки хазарских орд. Хазары ненавидели печенегов, и эту ненависть стоило использовать. Ведь участвовали же печенежские вожди в походе на Хазарию. Почему бы теперь не поступить наоборот?
Хазары в обмен на восстановление каганата, правда, зависимого от Руси, охотно помогли бы вчерашним врагам.
Святослав принял Свенельда только что вернувшегося из Итиля.
— Твое повеление выполнено, княже. Хазарские вожди беки все принесли тебя присягу верности. Я вручил им твои дары.
— Они довольны тем, что я им предложил? Ты лишнего не посулил? — спросил князь.
— Не больше того, на что было твое повеление, княже. Беки признали тебя царем Хазарским и прислали тебе корону. Ту самую которой короновался царь Иосиф.
— Корону царя, что мы тогда не смогли найти? Сами отдали? — Святослав улыбнулся. — То мне любо! Итиль станет их столицей, и они получат большие права. Всем кочевым родам вольность обещаю.
— Они хотят, чтобы ты, княже, именовал себя царем. Ибо то почетнее для них — повиноваться царю великому. Да и уравнит тебя в правах с сами императором ромеев.
— Я приму корону здесь в Киеве! Давно про то думал! Свенельд, я доволен тобой и назначаю тебя сатрапом Хазарии! Ты станешь там моими глазами и ушами.
— Сатрапом, сие значит управителем? — спросил Свенельд.
— Да. Сатрапии как у Кира, императора древнего заведем. Сын твой Лют только вчера вернулся от правителя Волжской Булгарии.
— Еще не видал сына, княже. Только прибыл и сразу к тебе. Порадовать хотел.
— В городе Булгар признали меня своим защитником и принесли покорность. Так что наше царство к величию и славе идет шагами широкими, Свенельд. Но одно меня беспокоит — христиане. Много их от моей праведной мести бежало. И бежало в Хазарию. Ведь я там обещал волю и право каждому молиться его богам, как делал некогда великий царь Александр.
