Выпрыгнув на том берегу, оба генерала под бешеным огнем полезли вверх, на кручу.
— Михаил Дмитриевич, — прокричал Драгомиров уже наверху, — передай мой приказ Минскому полку — сдвинуть силы к центру боя…
Скобелев мгновенно исчез. Когда капитан Фок захватили поджег караулку, Драгомиров обосновал возле нее свой командный пункт. Он глядел на поле боя сумрачно, нервно сцепив зубы.
Скобелев возвратился после рукопашной. Лицо его было покрыто густым слоем пыли, разводами пота. Белый, из рогожки, китель потемнел.
— Поздравляю с победой! — весело воскликнул Скобелев.
Драгомиров недовольно сдвинул брови.
— Все только началось, — суеверно сказал он.
— Однако исход ясен! — уверял Скобелев. — Поглядите…
Мимо проворно пробегал знакомый ему солдат Епифанов: глаза его воинственно блестели, по круглому, распаленному, в веснушках, лицу с небольшими светлыми усами струился пот, помятое кепи сдвинуто на ухо, возле него запеклась кровь.
— Дадим прикурить, ваши превосходительства! — крикнул Егор и, держа ружье со штыком наперевес, побежал туда, где раздавалась стрельба, — к плато, окруженному деревьями.
Взошло солнце. В его лучах преодоленные кручи казались еще отвеснее. По ним взбирались все новые и новые войска: корабль «Анита», захваченный у турок еще в начале войны, подбросил свежий полк волынцев. Выплеснул Дунай Подольский, Минский, Брянский полки. За пороховым дымом впереди вырисовывался город Систово, он приткнулся к подножию высокой горы, стоящей за ним, притягивал к себе.
— Скоро построят, — повторил Драгомиров, глядя на работу саперов.
Скобелев метнул на командира дивизии быстрый взгляд:
— Надо бы поскорее…
— Этому «поскорее» предела нет, — словно бы несколько охлаждая своего добровольного адъютанта, ответил Драгомиров.
Из-за рощи вдруг вывернулась кавалькада. Впереди на рослом соловом жеребце Аксу ехал подтянутый, с отменной выправкой брат царя — Николай Николаевич, сопровождаемый свитой. В ней Скобелев мгновенно заметил крашеную, синего отлива, бороду адъютанта главнокомандующего — полковника Дмитрия Антоновича Скалона. Сравнительно недавно Михаил Дмитриевич и Скалон сдружились на «ты» и частенько бывали в московском ресторане «Славянский базар» с его тусклыми зеркалами, похожими на широкие костяные гребни с ручками, с его упитанными гипсовыми амурами на перилах антресолей и, конечно же, с отдельными кабинетами.
…Драгомиров доложил главнокомандующему подробности высадки десанта, и великий князь, продолжая очень прямо сидеть на коне с красным налобником, подъехал к мосту, бодро крикнул грубым раскатистым голосом вытянувшимся строителям:
