Несколько сорванцов принялись трогать задний бампер «Рогатти». В том самом месте, куда недавно угодил мой собственный фитильмобиль.
– А ну, кыш, проклятые! – сквозь приоткрытое окно крикнул граф.
Дети отскочили, тыкая пальцами в сторону Раваша. И принялись осыпать сиятельную личность оскорблениями. Более взрослые жители улицы посмеивались кто в усы, кто в крепко стиснутый кулак. Богачей здесь не любили.
Я не горел желанием досмотреть спектакль. Отыскал в шкафу почти свежее нижнее белье, разворошил кучу заплесневелых носков и извлек оттуда наименее грязные. Под раковиной в туалете нашлась дорожная сумка. Туда отправились две рубашки, вязаный свитер столетней давности, спортивный костюм, вторые (и последние после надетых на мне) штаны, протертые тапочки, бритвенные принадлежности, запасной мозгомпьютер и всякая мелочь. Я набросил любимый кожаный плащ и взял сумку.
В то время как поклажа дел-ар Пиллио состояла из шести чемоданов и весила не меньше полтонны, мои вещички заняли всего одну тару, по весу не превышающую индюка средней упитанности. Я взгромоздил все это дело себе на плечо. Оглянулся на заклеенное бумагой окно, вздохнул. Принимаясь за каждое новое дело, всегда размышляю, вернусь ли домой.
Пока я колдовал над входной дверью, усиливая защитную магию, во дворе начинался скандал.
Высунувшись из окна фитильмобиля, граф распоследними словами поносил развлекавшихся зевак.
– Быдло! – голосил дел-ар Пиллио, для пущей убедительности потрясая мелким кулачком. – Голодранцы!
Интересно, чего это он так разошелся?
– Растешь, детектив, – сказали за моей спиной голосом Рохли Пивского. – Такого клиента себе захомутал.
– Не завидуй, – бросил я, наконец-то справившись с дверью и охранным контуром квартиры. – У тебя работа поспокойней моей.
– Ну да, – работник городского морга широко улыбался, обнажая удивительно кривые клычки. – Мои клиенты никогда не жалуются.
– Что-то ты рано сегодня, – я посмотрел на небосклон, куда лениво выкатывалось второе валибурское солнце. – Неужели работы нет?
– Сегодня только два трупа: симпотная деваха с отличными орехами и какой-то вампир. Скукота. – Мясистое лицо, снабженное переломанным носом, узкими глазенками и тонким ртом, омрачилось. – Так что взял выходной. Какая-то тварь мне машину поцарапала. Вот отвез на покраску, а сам немножко отдохну от дел насущных.
– Соболезную, – я создал на физиономии видимость крайней участливости. – Надеюсь, машину тебе подлечат.
