Отчаянно желая кусочек хлеба, который был бы свежим, Зарек упал на колени, чтобы поднять деньги. С колотящимся сердцем он шарил руками по земле, пытаясь их отыскать.
Пожалуйста! Он должен найти свои монеты! Никто никогда не даст ему еще, и неизвестно, когда Валериус с Мариусом поругаются вновь.
Он судорожно водил ладонями по грязи.
Где его деньги?
Где?
Он успел найти одну монетку, когда кто-то ударил его по спине чем-то, похожим на метлу.
— Убирайся отсюда! — Закричала женщина. — Ты отпугиваешь покупателей.
Слишком привычный к побоям, Зарек продолжал искать остальные монеты.
Но прежде чем он успел их найти, его сильно пнули по ребрам.
— Ты что, глухой? — Спросил мужчина. — Проваливай, никчемный попрошайка, или я позову солдат.
Эту угрозу Зарек воспринял серьезно. Последняя встреча с солдатами стоила ему правого глаза. Он не хотел терять последние остатки зрения.
Его сердце сжалось, когда он вспомнил свою мать и ее отвращение.
Но еще лучше он помнил реакцию отца, когда его вернули домой после солдатских побоев.
По сравнению с его наказанием, они проявили настоящее милосердие.
Если его вновь обнаружат в городе, неизвестно что с ним сделает отец. У него не было разрешения покидать поместье. Не говоря уже о трех украденных монетах.
Ладно, теперь уже одной.
Крепко сжимая ладонь, Зарек попытался убраться от пекарни так быстро, как позволяло его израненное тело.
Пробираясь через толпу, он почувствовал влагу на щеке. Мальчик стер ее и увидел кровь на руке.
Зарек устало вздохнул, ощупывая голову, и нашел рану над бровью. Она была не слишком глубокой, но достаточной для того, чтобы саднить. Примиряясь со своим местом в жизни, Зарек вытер кровь.
Он всего лишь хотел хлеба. Всего кусочек. Неужели это так много?
Зарек огляделся вокруг, пытаясь использовать слабое зрение и обоняние, чтобы найти еще одну пекарню.
— Зарек?
При звуке голоса Валериуса его охватила паника.
Зарек попытался побежать через толпу, обратно к усадьбе, но не успел уйти далеко: брат поймал его.
Крепкая хватка Валериуса обездвижила мальчика.
— Что ты тут делаешь? — потребовал Валериус ответа, грубо дергая Зарека за руку. — Ты хоть представляешь, что будет, если кто-нибудь из остальных обнаружит тебя тут?
Конечно, представлял.
Но Зарек был слишком испуган, чтобы ответить. Все его тело тряслось от ужаса. Все, что он мог сделать — это спрятать лицо от побоев, которые, как он был уверен, вскоре последуют.
— Зарек, — сказал Валериус голосом, полным отвращения. — Почему ты никогда не делаешь, так как тебе говорят? Клянусь, тебе должно быть нравится, когда тебя бьют. Зачем еще тебе поступать так?
