– Баро-о-о-к….
Конечно, только к Рудольфу.
– Руди, – волны полумрака истончились, начали таять утренним туманом. – Руди, я здесь.
– Слава Богу, ты жив, – облегчение Рудольфа было невозможно описать.
– Только я не могу отсюда выбраться, – пожаловался Барок.
– Настройки, Барок, настройки, – серая пелена не давала Бароку пройти к Рудольфу, но, может быть, именно она и спасла его от такого же блуждания в полумраке?
– Какие настройки? – Барок вообще не понимал, что ему кричит Рудольф.
– Ручка, посмотри вниз, ручка, – Рудольф несколько сбавил напор, понимая, что Барок плохо воспринимает громкие звуки. А, может, просто устал.
– Да? – Барок послушно перевел взгляд вниз и с удивлением увидел круглую ручку, торчащую из темной стены. – И что?
– Покрути ее, это регулятор интенсивности.
Барок хотел ответить, что он и близко не понимает, что есть «интенсивность», и вообще достал он со своими умными словечками, но сил не было. Да, в конце концов, что будет хуже, чем сейчас, что ли? Просят покрутить – пожалуйста.
Он взялся за ручку и повернул ее направо….
И чуть не взорвался он новой вспышки боли. Детос тагоч, он и представить не мог, что эта боль может стать еще сильнее. Настолько сильнее. А она смогла….
И уже гаснущим сознанием он все же услышал Рудольфа. Как в другую сторону? Какую другую? А-а, да не все ли равно. Ну? Что? Что ты там кричишь? Все равно мир уже кончился. Покрутить в другую сторону? Да – на! На!
И … прощай сосед. Пусть тебе будет хорошо там, где ты сейчас окажешься….
Он не сразу понял, где находится. Темнота и зеленые разводы перед глазами были настолько похожи на полумрак, и так органично вписывались в ожидания небытия, что Барок поверил. Поверил, что вернулся обратно и почти расслабился, приветствуя очередной кусок нежизни.
Посреди «нежизни» вдруг раздался резкий щелчок. Что-то посыпалось, струйкой песка стекло на пол. Барок моргнул. Что это? В прошлые разы полумрак себе такого не позволял. Зеленые разводы закружились, смазались, и превратились в просто грязный, чем-то испачканный потолок. Точно такой же, как и внизу. Барок нахмурился: это фирменный стиль что ли? Этого, как его…? Ру…. Ру…. Рудольфа, точно. И тут он очнулся.
Потолок и вправду был. Барок лежал на спине в темной комнате второго этажа, смотрел на еле видимый в слабых отсветах снизу потолок, а вокруг был все тот же мир. Старый? Новый? Или все же уже старый? Да кто их разберет.
– Оо-ох, – с натужным скрипом в спине Барок попытался сесть. Получилось. А встать? Вроде, тоже. Оп-па, он покачнулся, но успел опереться на верстак, где стояла конструкция Рудольфа. А вот и не стояла…. Вернее, больше уже не стоит. Нет конструкции. Поверхность верстака покрылась обугленными и оплавленными кусками, некогда бывшими замысловатой конструкцией, кропотливо созданной Рудольфом. Кстати, а сам он где? Барок повернул голову налево, направо, и поймал себя на мысли, что глупость делает. Какое «лево-право»? Где он тут собрался искать «соседа»?
