Антидот к паранойе - Максим Волосатый

– Сереж, ты чего? – молодой парнишка с испугом отодвинулся от приятеля, выставляя вперед руки, как будто отталкиваясь от него.

– Да скучно тут у вас, – круглое веснушчатое лицо его собеседника, губастого, улыбчивого парня вдруг превратилось в уродливую, злобно щерящуюся оскаленными зубами маску. Скрипуче каркающий голос заставил первого парнишку сделать еще пару шагов назад. – Ничего он не может, слабак. Не-ет, мне пора. Пора…

– Сереж, ты что? Что случилось?! – парнишка совсем ничего не понимал. Ведь только что нормально с ним разговаривали. Ну, да, Серега сегодня с утра немного странный…

«Странный» Серега тем временем еще больше растянул губы в презрительно ухмылке:

– Жди, я еще вернусь. Тогда и попляшем. Таиксана!

Оскалившись, он развернулся … и в три шага оказался возле ограждения транспортной линии, по которой сплошным потоком неслись наземные боты.

– Вниман…, – ожили предупреждающие динамики системы безопасности, но Серега как будто их и не заметил.

Рукой оттянув один из тросов, отгораживающих линию от пешеходной зоны (как это он сделал?!), не меняя выражения лица, Серега неуловимым движением нырнул между ними. Миг – и он уже стоит рядом с несущимися ботами. Из окон на него с изумлением и испугом смотрят пассажиры. Шипят сквозь зубы ругательства водители, система безопасности уже начинает принудительно замедлять скорость потока. Но поздно, слишком поздно…

Шаг вперед… И тупой нос одного из ботов украшается как по волшебству возникшей вмятиной. Темное тело мелькает в воздухе и ударяется об ограждающие тросы, которые мгновенно становятся податливыми. Тут система трафик-безопасности сработала мгновенно: поймав датчиками непредусмотренное программой движение и сопоставив их с данными о нарушении периметра, система тут же ослабила натяжение канатов и приняла летящее тело Сереги, бережно приняв его, спеленав и аккуратно опустив на землю.

Пауза замершего мира. Тишина ужаснувшегося бытия. Медленно летят мимо боты, ветер плавно гонит по земле какой-то кусок бумаги, скорбно кивают ветвями деревья, выстроившиеся в карауле вдоль трафик-линии. Замерший в шоке парнишка, завороженно глядит на спеленатый канатами бесформенный комок, который только что был Серегой. Веселым, беззаботным, живым…

Но вот жизнь опять взяла свое. Скорость рывком вернулась в картину мира. Боты, ревя двигателями, понеслись дальше; ветер унес бумагу; деревья, словно отдав салют, вновь распрямились, шумя буйной листвой. И только молодой парень все так же неподвижно глядел на обмотанное канатами тело приятеля. Но вот пошевелился и он. Заторможенным движением парнишка поднял голову, осмотрел редких прохожих, тоже еще не успевших ничего понять, и … столкнулся взглядом со вжавшимся в стену невысоким мужчиной в просторной груботканой одежде первых поселенцев. Лицо мужчины было белее снега.