Поднял один бампер.
— «Форд».
Поднял второй.
— «Шевроле».
И рассмеялся.
Рафаэль указал за спину Эймана.
— Там ходит человек с ружьем и пистолетом.
— Нет, — покачал головой Эйман.
— Говорю тебе, ходит.
— Я только что был там. И никого не видел.
— Наверное, управляющий. Потому он и с оружием.
— Он чинил забор, — заметил отец Рафаэля.
— Они всегда чинят забор, — улыбнулся Эйман.
— Но с оружием они раньше не ходили.
— Будь уверен, там никого нет, — все еще не верил ему Эйман.
— Я его видел. Оттуда, — Рафаэль указал на вершину мусорного холма, где лежала плита.
— Я ему тоже не поверил, — сказал отец Рафаэля. — Тут слишком много крыс. Стрелять их — только переводить патроны.
— Это точно, — согласился Рафаэль.
— Счастливо оставаться, — и Эйман потащил добычу к дыре в заборе.
— Будь осторожен, — напутствовал его Рафаэль.
После ухода Эймана повисло тяжелое молчание.
Прервал его отец Рафаэля.
— Извини, что огорчил тебя.
— Все мы когда-то умрем, — после долгой паузы ответил Рафаэль.
— Ты не так жесток, Рафаэль. — Отец смотрел на сына из-под полуопущенных век. — Ты просто бережешь себя.
— Мама умирала долго. В мучениях.
— Да.
— Речь об этом, не так ли?
— Не понял.
— И что ты получишь за свою смерть? За свои страдания?
— Да что я могу получить? Не знаю.
— Какой прок от твоей смерти?
— Ты плачешь, Рафаэль, — отец положил руку ему на плечо. — Я стремился не к этому. Просто хотел, чтобы ты был поосмотрительнее. Есть Рита. Дети…
— Да, — кивнул Рафаэль.
Гром выстрела заставил их вздрогнуть.
— Ружье? — спросил отец Рафаэля.
Прогремел второй выстрел.
За ним последовал детский вскрик.
Рафаэль побежал на голос.
— Рафаэль! — крикнул вслед его отец.
Нинья скользил по склону мусорного холма. Одну руку он прижимал к правому бедру. Рафаэль видел выступившую из-под пальцев кровь. В другой руке Нинья держал пластмассовый кухонный радиоприемник.
У подножия холма Нинья упал лицом вниз на дорогу. Когда подбежал Рафаэль, подросток уже перевернулся на спину. Одной рукой он все еще зажимал рану в бедре, из второй не выпускал радиоприемник.
— Больно! — крикнул он, увидев Рафаэля.
Рафаэль оторвал пальцы Нинья от раны. Входное отверстие маленькое, крови немного. Выходное — гораздо больше, из него-то и лилась кровь. Вокруг — лохмотья кожи.
— У-у-у! — завопил Нинья.
— Замолчи! — осадил его Рафаэль.
Отец Рафаэля опустился на колено, снял пояс. Перетянул ногу Нинья повыше раны.
— Пуля прошла навылет, — пояснил Рафаэль.
Теперь Нинья плакал. Его большие черные глаза блестели на солнце. Вдыхал воздух через нос, выдыхал ртом. На губах пузырилась слюна.
