Я забыл все другие дела.
Вот возьму и уйду в настоящий запой,
Чтобы ты мне его прервала.
Я в жизни не ходил ни в горы, ни в походы,
Не плавал, не нырял, тем паче — не влезал в забой.
Но, правда, иногда я в детстве выезжал на воды,
А тут — без подготовки прямиком вхожу в запой!
Вхожу туда сознательно, с сознанием борьбы;
Быть может, всё, что было раньше, было лишь прологом
К решительному шагу за гранёный край судьбы
Под самым общепризнанным предлогом.
Я спокоен, я собран, как новый герой,
Я уже закусил удила.
Я практически вышел в открытый запой,
Чтобы ты мне его прервала.
Мой хрупкий организм настолько непорочен,
Что выдержит — держу пари — бутылок эдак семь.
Но, правда, говорят, что есть пути и покороче,
Вот только б не сорваться — и не уйти бы насовсем!
Пусть ждут меня видения и абстинентный криз,
Пусть глюки машут пятками из стопки!
Но я не отступлюсь, поскольку это не каприз
И мой запой принципиальней забастовки!
Я уверен в себе. Я доволен собой.
Я хлещу эту дрянь из горла.
Я всё глубже и глубже вливаюсь в запой,
Чтобы ты мне его прервала.
Ты вечно за рулем, ты не лелеешь боли,
И искорки любви мне не раздуть в твоей душе,
А я — почти поэт, а раз поэт, то — алкоголик
(К чему же нарушать давно привитые клише)!
Ну вылечи меня, ну дай мне шанс остаться трезвым!
Ты видишь, я пьянею не от водки, а от глаз!
А ты который раз, как по стакану стеклорезом:
Не надо, мол, не надо, это песня не для нас!
Ах, вот они приехали! Но где же… где же ты!?
О, черт возьми, бригада-то другая!
Так в одночасье рушатся глобальные мечты.
Но я молчу, я не ропщу, я лишь икаю.
Я умру от стыда. Я не дамся живой.
Эвон как — за здорово живёшь!
Для чего я, скажите, пустился в запой,
Если ты мне его не прервёшь!?
Иду на брудершафт, сворачиваю в штопор,
Вздымаюсь на рога, попутно приспустив шасси.
И мертвою петлей себя затягиваю, чтобы
Всем встречным косякам кричать «пардон» или «мерси».
Нет, все, друзья, приехали — на следующей схожу!
Ей богу, очень срочно надо выйти!
Подайте мне стоп-кран! Я из-под крана остужу
Свои крупнокалиберные мысли!
Кто меня уважает, тот — полный вперёд!
Я б и сам, только мне не с руки…
Под крылом самолета о чем-то поёт
Зелёное море тоски…
Же не манж па сис жур! Подайте на леченье!
Ну, может быть, хоть кто-нибудь глоточком угостит!
Ведь я вам так скажу: что немцу развлеченье,
То русскому, простите, этот — основной инстинкт!
Ведь капельница, братцы, — это вам не се ля ви!
Под ней запал пропал, азарт разбился.
И нет ни дна, ни брода — ни в стакане, ни в любви.
