Маша весело рассмеялась.
– А я и не сомневаюсь! Поужинаете с нами? Я пельменей налепила. Сибирские, с маслом.
– Не откажусь. Давненько я пельмешек не едал. Маша направилась было на кухню, но я остановил ее.
– Может, по случаю приезда дорогого гостя… а?… У нас, кажется, что-то с майских праздников оставалось…
– Ну что с вами поделаешь! Ладно уж, раз такое дело - и я к вам присоединюсь.
– Вот это по-нашему! - в один голос воскликнули мы с Арнольдом.
“А розы-то стоят!” - подумал Арнольд.
Я смущенно опустил глаза.
“Стоят… Только, знаешь, я чуть было их…”
“Знаю, все знаю. Главное, что ты все понял”.
“Спасибо Маше, она их спасла”.
“У тебя прекрасная жена!”
Вскоре мы уже сидели за столом, с аппетитом ели пельмени, запивая их вином, и весело болтали о всякой чепухе. А по телевизору тем временем шла то ли двадцатая, то ли тридцать пятая серия бразильского сериала “Рабыня Изаура”.
Арнольд был сама любезность. От его молчаливости не осталось и следа. Словом, вечер пролетел незаметно, и, когда гость вдруг стал прощаться, я с удивлением обнаружил, что скоро полночь.
– Я провожу тебя, - сказал я, одеваясь.
– Вы на машине, Арнольд Иванович? - спросила Маша.
– Нет, что вы, Мария Константиновна, какая там машина! Да вы не волнуйтесь, я совершенно трезв. - Он понизил голос до шепота. - Я на летающей тарелке.
Она улыбнулась и погрозила ему пальцем.
– Только никому не говорите, что вы на этой., на тарелочке прилетели.
Арнольд рассмеялся, а я так и замер от неожиданности.
– Это почему же? - поинтересовался гость.
– Все равно никто не поверит. Скорее Николай за инопланетянина сойдет, чем вы.
Арнольд от души расхохотался.
– Надеюсь, ваша тарелочка еще посетит наше скромное обиталище?
Арнольд сразу стал серьезным.
– Не хотел бы обнадеживать вас. Но если у меня появится хоть малейшая возможность повидать вас с Николаем, я обязательно воспользуюсь ею. Поверьте, вы с Николаем - самые близкие для меня люди. Я ведь один в мире как перст. Ни друзей, ни родных, ни семьи. Все летаю по свету, как… - Он махнул рукой.
– Приезжайте! Мы будем вас ждать. Правда, Коля?
– Правда, - кивнул я.
– Не обещаю, - ответил Арнольд, - но очень буду, стараться. Прощайте!
Когда мы вышли на улицу, я спросил:
– Ты, правда, прилетишь еще, Арнольд? Он грустно покачал головой.
– Нет, Николай, больше мы не уводимся. Скоро закончится эксперимент, всякие контакты с тобой станут невозможными. Это закон. Но, поверь, я не покривил душой, назвав вас с Машей самыми близкими мне людьми.
