Примостив наполненную полуживыми рыбинами корзину на сухом клочке земли, Белозор, без труда вытащил из болотной жижи порядком вымокшую ученицу и с порицанием сказал:
— Ну и голос у тебя! Наверняка всех оборотней распугала!
— Нечего таскать меня по болотам!
— А зачем к черепу поперлась?
— Откуда я з-знала? — огрызнулась она.
От по-зимнему холодного ветра пробирал озноб. В сапогах противно хлюпало, а штаны, облепленные мелкими кусочками мха, впору было отжимать. Когда маг и его ученица добрались до того места, где заканчивалось болото и начиналась твердая почва, до ушей Северина донесся громкий лязг зубов изрядно замерзшей Яськи. Нахмурившись, он достал из кармана флягу с крепкой настойкой и заставил юную чародейку отпить несколько глотков, после которых она долго кашляла и таращила на учителя полные слез глаза.
— Что это? — наконец прохрипела она. Теперь во рту очень явственно чувствовался медово-травяной привкус.
— Забористая вещь, — он сам не без удовольствия приложился к фляге. — У Ледяна разжился.
Действие "забористой вещи" не заставило себя долго ждать. По телу Ястребинки заструилось согревающее тепло, окружающий пейзаж вдруг поплыл куда-то в сторону, а в заплетающихся ногах появилось странное ощущение. Белозор усмехнулся и, взвалив на плечо ученицу, продолжил путь к избушке, изредка прикрикивая на свою не на шутку расшалившуюся ношу:
— Не дрыгай ногами!.. Оставь в покое мой меч!
"Вона как Яську измотал, кровопивец!" — подумал Растрепай, увидев из окна бодро шагающего мага, на плече которого висела юная чародейка.
Вечером на небе появились тучи, которые принялись засыпать лес и близлежащие болота щедрыми пригоршнями снега. Разбушевавшийся ветер ломал черные ветви деревьев и вспарывал своими крыльями непроницаемый снежный занавес. В такую погоду даже самые отпетые бродяги и путешественники начинают робко мечтать о домашнем уюте.
В избушке лесника, рядом с болотами, сквозь пелену снежной завесы сиял тусклый огонек света. В избушке находились временные постояльцы, которые весело болтали за кружкой теплого клюквенного киселя. Точнее, Белозор молча слушал как остальные, перебивая друг друга, вспоминают Ярое. Северин был слишком утомлен для праздных разговоров, потому что несколькими часами ранее он пытался открыть коридор, этакий своеобразный магический переход в иной мир.
"Уйма энергии потрачена впустую! — мысленно сетовал он. — Теперь мне светит зимовка на болотах!.. Я же рехнусь от этой мелюзги!.."
