Я изумленно оглядываюсь по сторонам, и внезапно мой взгляд натыкается на Негуляева. Тот стоит, сильно побледнев, и не отрываясь, смотрит на паром и на знамя. С его губ срывается тихий шепот, и прислушавшись, я различаю: «Неужели правда? Неужели правда?»…
— Виталька, ты это чего?
Он вздрагивает, затем поворачивается ко мне:
— Алексей, тут вот какое дело. Я, похоже, знаю: кто там, на пароме. И знаю, как с ними говорить. Поэтому, разреши мне пойти вперед одному…
Он говорит это таким тоном, что как-то не хочется спорить. Кивком я разрешаю ему идти в одиночку, но на всякий случай предупреждаю:
— Виталий, ты в случае чего, падай и лежи как мертвый. Мы тебя прикроем…
Он бросает на меня быстрый взгляд, затем придвигается поближе и шепчет:
— Леш, ты если что — людей уводи. У нас задание — Артек отыскать. А с этими, — он машет рукой в сторону парома, — с этими и отряд юнармейцев может не справится. А может и не один…
После чего он тщательно расправляет галстук, надевает пилотку и, закинув оружие за спину, шагает к парому. А я отдаю приказание отвести грузовик за холм, лосей — туда же, всем быть возле транспорта, а сам с тремя бойцами и Чайкой осторожно выползаю на гребень холма. Ну, где там наш Негуляев?..
Уверенным шагом Виталлий подходит к берегу, складывает руки рупором и кричит:
— Паром! Эй, на пароме! Паро-о-ом!
После нескольких криков, с той стороны от берега отчаливает паром. На нем двое, старшего минусового или комсомольского возраста. Они размерено вращают рукоятки и паром бойко движется по водной глади. Но, дойдя до середины реки, он останавливается. Один из паромщиков поднимает рупор, прикладывает его ко рту. Над рекой разносятся слова:
— Ты, парень, кто таков будешь? И откуда?
Дальше происходит неожиданное. Четко, словно на параде, Виталька вскидывает руку в пионерском салюте:
— Спасибо великому Сталину за наше счастливое детство!
Что это он? Нет, Сталин, конечно, соратник Ленина и руководил страной, когда выстояли в страшной войне с фашистами, но причем тут это? Однако в этот момент паром начинает двигаться, а с него доносится обычный, не усиленный рупором голос:
— Ишь ты, дошли, значит, орлята-пострелята. Ты как, малый, один или с товарищами?..
