По улице скакал боком, подволакивая раненную ногу, рыжий мерин. А с седла свешивался Хмырь — расхристанный, в висящей лохмотьями куртке, с залитым кровью лицом. Выстрелы били со всех сторон и на мгновение ему показалось, что все они нацелены в него.
Пригнувшись, лапая кобуру с потертым «стечкиным», он метнулся за угол дома. Затаился, стараясь определиться: откуда на них свалилась эта нежданная напасть? Кто мог прийти в «его» деревню?
Из избы начали выскакивать его бойцы. Кто с оружием, кто без. Они заполошно палили во все стороны, дико орали и, все как один, старались пробраться к лошадям, но тут…
Он даже не успел заметить когда, как и откуда во дворе появился еще один человек. Коротко треснула пулеметная очередь, и двое его лучших ребят рухнули, словно подрубленные деревья. Еще один получил удар прикладом в основание черепа и лежал недвижимо, не подавая признаков жизни. Так вот оно что! Это какой-то чужак, который неожиданно напал на ничего не подозревавших воинов! Ну, сейчас он поплатится…
…В прорезь целика «стечкина» он уже видел его широкую спину. Сейчас, вот сейчас он повернется левым боком, и тогда…
По руке ударили тяжелой палкой и он выронил оружие. Тут же обернулся: кто посмел? Никого. Удивленно посмотрел на руку. Рука была вся в крови, и только тогда он почувствовал резкую боль. Зашипел, нагнулся за выпавшим из простреленной ладони пистолетом…
— Стой, как стоишь, выродень! — резкий женский — нет, не женский — девичий голос. — Верхние лапы на голову, тварюга!
Он попробовал выпрямиться и тут же негромкий щелчок выстрела и ошеломляющий, взорвавшийся в голове фонтаном боли, удар по колену. Падая он увидел шагах в семи от себя девчонку. Совсем малявка, если бы только не холодные глаза, смотревшие на него с изуродованного длинным шрамом лица, и не винтовка с оптическим прицелом в руках.
Выстрелы во дворе стихли и рядом с девочкой оказался тот самый чужак, что так страшно и беспощадно расправился с его бойцами во дворе.
— Чайка? Живого взяла? — он отшвырнул ногой «стечкин», закашлялся, и тогда вдруг стало ясно, что он — совсем молодой. Лет двадцать, не больше…
— Так точно, товарищ старший звеньевой!
Лицо девочки озарилось такой радостью, что невольно подумалось: неравнодушна она к своему спутнику с такой странной кличкой «Старший звеньевой»…
— Молодчина! Гляди-ка: одежда какая! Не иначе как вожак он у этих выродней! — с этими словами парень нагнулся, одним движением сорвал с него пояс с кобурой и ножнами, отшвырнул его в сторону и принялся обыскивать — быстро, но тщательно…
