— Распрямитесь — больше увидите! — крикнул братьям дядя Тант. — Глядите, не растеряйтесь!! Ну-ка, вцепитесь в свою палку, и грудь колесом. Вот так, как я…
При свете молний близнецы увидели, как он вышагивает, сильно откинувшись назад, и улыбается, поглядывая на то, что творится в небе и на земле. Они вскинули головы и тоже заметили, что над шоссе летят целые стаи странных безголосых птиц.
— Тряпье! Одежки!.. — прокричал Тант. — Улетают в далекие края, где ни бурь, ни мод, ни шкафов…
Подгоняемые ветром женщины ойкали, хватали, прижимали к себе то, что успели натянуть. Их принялась подталкивать суматошная толпа полупомешанных делопроизводителей и бухгалтеров. Они гонялись за порхающими белыми мотыльками, старались настигнуть листы бумаги. Вспышка молнии — и все торопились окинуть на лету циркуляр взглядом и тут же разочарованно хватали новый, однако никак не могли поймать тот, самый важный, от которого, может быть, зависела их жизнь. Документы из чужих ведомств назойливо липли к их одежде, и бедные чиновники становились похожими на цирковых клоунов. Потуги их выглядели такими же бессмысленными, как и усилия тех спортсменов, что выстроились вереницей и теперь пытались нокаутировать ветер, а также внезапными приемами карате разрубить молнии на части.
Подавая звуковые и световые сигналы, мимо проплыли, словно лодки, перевернутые кверху дном машины. Добро еще, что не угодили с разгона в канаву, где ерзали, копошились пьяницы, которые не могли устоять на ногах. Они подхватывали бутылки, что скатывались к ним с дороги, и, запрокинув головы, выжидали, вдруг вытечет хоть одна капля — для силы и храбрости. Потом в горьком разочаровании били бутылки о придорожные столбы, деревья и камни. И даже метили в тех, кто благополучно скользил по асфальту на огромных своих чемоданах. Почти все что-то хватали, тащили, рвали друг у друга из рук, но в такую бурю ничего не удавалось удержать.
— Здесь становится небезопасно! — воскликнул Тант, обращаясь к Аудрюсу и Угнюсу. — Попробуем пробраться лугами. Как только сверкнет молния, глядите, где тут можно перебраться через канаву.
В лугах уже не было такой толчеи. Только проваливаясь в грязь, как в преисподнюю, шлепали, тащились, с трудом превозмогая ветер, исхлестанные молниями коровы. Ухватив их за рога, на спинах восседали без седла и уздечки зоотехники с фермы, а позади, вцепившись в коровьи хвосты, трусцой бежали доярки в белых халатах.
— Давайте отпустим их, давайте отпустим! — вопили женщины.
