— Галчонок, я же лично, лично контролировала, я даже на помывку прорвалась, они пацанами были, Галчонок!
Предъявили фотографии на опознание персоналу. Дежурная вылупила глаза: она с двумя мальчишками на фоне окна, но этих детей никогда в глаза не видела. Лопаницын прорвался-таки в изолятор опять и предложил показать фото Куликам.
Мальчики были опознаны сестрами как братья Женя и Олег. Кроме всего прочего, дежурную напрягло одно обстоятельство: на всех приютских практически моментально появляется налет неустроенности, брошенности, даже если они и содержались в семьях (какие там семьи? — пьянь да рвань), а эти Кулики… У них даже носки свежие и — убиться веником — носовые платки.
— Вопросов больше не имею, — и Петр стремительно покинул помещение.
Галка еле догнала участкового.
— Чертовщина какая-то! — Пятачок торопливо хабонил на крыльце. — Слушай, а может Кулик бог покарал? Вдруг это все — ее аборты? Нет, ну серьезно: что мы о ней знаем? Жила с сестрой в Средней Азии, потом сюда перебралась пятнадцать лет назад — и все. А что там было? Может, она наложницей была у тамошнего ректора или еще что?
Геращенко прыснула.
— Да хватит ржать, я серьезно. Почему именно с Кулик эта хрень происходит, можешь понять? Не со мной, не с Иваном Федоровичем Крузенштерном, а именно с Мариной Васильевной? Поймем — и тут же все на свои места встанет.
— Нет, Петя, сначала надо понять, что именно происходит и откуда эти сопляки берутся.
— А по-моему — это один и тот же хер! Ладно, погнали.
— Куда? — Галина едва поспевала за торопливым шагом коллеги.
— Туда! Давай быстрее, там сейчас самое интересное начнется!
— Где?
— В гнезде! Не тормози.
Он свистнул, и проезжавшая мимо «четверка» остановилась.
— Шеф, до пединститута!
— Сотня, — лениво отозвался водитель.
— Ты чего, это полтинник всего!
— А мне в другую сторону.
— Уболтал. Геращенко, прыгай!
Домчались быстро, минут за пятнадцать. Водила резко притормозил рядом с институтом.
— Спасибо, шеф, выручил! — горячо поблагодарил Лопаницын и всучил шоферу мятый полтинник.
— Не понял… — заерзал обманутый частник, но тут ему в затылок уперлось что-то твердое.
— Сиди и не рыпайся, — процедила Галка.
— Чего? — напрягся водитель.
— Мужик, извини, концепция поменялась. — Петр забрал деньги. — Жадничать не надо.
Не успели друзья выйти из машины, как частник дал по газам, едва не сбив обоих.
— Ты денег не мог попросить?
— Гусары денег не берут. Ты и сама хороша… — Лопаницын осекся, схватил Галину за руку и потянул прочь.
