Гуна кладет трубку и облегченно вздыхает. Доота ее спрашивает:
- Кто там на тебе ездил полчаса?
- Да ну, какой-то флотский, как пень тупой. Слышите, шеф, хотел, чтобы вы для "Воскресных разговоров" пригласили директора Института расы и он на примере белой музыки наконец объяснил бы, почему беляки - не люди в полном смысле слова. А то, видите ли, его друзья, боевые флотские офицеры, не могут понять, почему популярная столичная радиостанция уделяет столько времени белой музыке.
- Идиот, - бормочу я, начиная листать подготовленный Гуной обзор писем. - И друзья его идиоты. Интересно, что бы они у себя на флоте делали без белой военсилы? Как снаряды подносить - давай, белый брат, а по радио - не люди. Тьфу, уроды!
Девчонки хихикают. За год работы со мной и Оаки они уже привыкли к нашим с ним пробеляцким настроениям и даже стали их разделять, особенно после того, как в комендантский час прятали в редакции мастера Виашну. Мастер им всю ночь пел оканы, болтал с ними, и я видел, что они ему даже в глаза смотрели. Более того, Доота наутро поглядывала вообще как-то виновато, из чего я заключил, что, пока мы с Гуной были в студии, знаменитое мужское обаяние мастера победило цвет его кожи в глазах впечатлительной секретарши. Ей, конечно, после этого некоторое время везде мерещилось Управление Мощи Расы, но потом это прошло. У нас тут все-таки "Радио Тридцать", а не газета "Черная Мощь".
Я погружаюсь в обзор, думая в то же время о Мин Даноо. Один я знаю, что перед отъездом он долго говорил по телефону с известным прожигателем жизни из Раманы, с Макту Мин Шихле. Имел или нет этот звонок отношение к исчезновению Оаки? Кроме того, три дня назад, за день до отъезда, Оаки звонил какой-то беляк, после чего Оаки перезванивал по белому номеру, а потом позвонил во "Все еще развлекаемся" и сказал следующее (я слышал это очень хорошо, но Оаки не знал, что я слышу, потому что я отбирал музыку и был в наушниках - но в наушниках в этот момент тихо-тихо играл электрогобой без аккомпанемента): "Леа, ты ведь искал Шер Гахоо? Да, как раз он и попросил меня позвонить тебе. Так вот, она в поместье своего бывшего жениха. Ты поедешь? Я сейчас никак не могу, но, раз ты едешь, передай ей от меня привет". Итак, он поехать не мог, поехал некий Леа (надо полагать, Ги Коона, какой еще Леа есть во "Все еще развлекаемся")... потом он узнает, что Леа... Что? Он что-то узнает и едет сам. Хотя ехать не может. Так, что ли? Чушь какая-то...
