Тут меня какой-то белый, от которого водкой воняет, хватает за шкирку и как мне в ухо заорет:
- Эй ты, любимчик господский, чистенький, поехали со мной, а?
Этого мне только не хватало! Долго рядиться мне с ним не к чему - внимание привлеку. Я ему по-нашему отвечаю:
- Шел рамаат тилу белцор, мол, ты не на того напал.
- Это еще почему? - рычит он.
Делать нечего. Не врубается сам-то. Я ему говорю:
- Шел нейр рабес кишмаат бецвану, то есть, я из тех, за кого белые боги покарают. Это у нас, у беляков, штука серьезная, а я ведь и впрямь из красной касты, у меня даже волосы рыжие. Черные-то господа про это толком ничего не знают, а вот эта белая шваль лапу убрала и примирительно так говорит:
- Ладно, браток, ты, мол, прости.
Я киваю, и тут трамвай выезжает на Дуан-Гиан. Я помнил, что место красивое, но тут мне прям захолнуло: деревья стоят в два ряда, все одинаковые, постриженные, значит, по зимнему времени желтые, а по сторонам дворцы - всех больших черных господ дворцы, всех там баронов, графьев, виконтов и прочих.
Вылезаю я из трамвая и сразу к стенке шасть, вдоль улицы брысь, а тут и наш дом - трехэтажный, давно не крашенный, по фасаду краска облупилась. Я его через двор обошел и в белый ход - дзынь, дзынь!
Появляется белая морда, девчонка моих лет.
- Привет, - говорю, - сестренка.
- Какая я тебе сестренка, белый, - говорит она мне, а я ей:
- Какая-какая, ты ж, - говорю, - поди, моего дяди Бэблу дочка, Тила тебя звать, а я, значит, тебе двоюродный брат, Талу я.
Так она на меня посмотрела, эдак посмотрела и говорит:
- Точно, Талу. Я тебя и не узнала, вон длинный какой стал. Ну проходи, белый.
И во внутрь меня пускает. Я ей говорю:
- А ты что ж, тут с дядей Бэблу и с тетей Малой одна живешь?
- Зачем, - она говорит, - одна, тут еще Амила живет, сестра моя, только она маленькая, ты ее не помнишь.
- Как это, - говорю, - не помню, ей же щас лет десять уже должно быть.
Тут она меня к дяде Бэблу приводит и говорит:
- Папа, - говорит, - от господина барона вот племянник твой приехал. - И уходит.
Дядя Бэблу - серьезный белый, он управляет домом в столице. Длинный такой, тоже рыжий, как я, только еще и с бородой.
- Здравствуй, белый, - говорит он. - С чем пожаловал?
- Меня, дядя Бэблу, - говорю, - господин барон с секретным поручением прислали. Чтобы только Комитет не пронюхал.
- Ага, - говорит дядя не без удовольствия. - Ну и чего надо сделать?
- Телефон, - говорю. - А вот это для отводу глаз.
И даю ему пакет, какой мы обычно в город посылаем - счета, чеки, письма и всякое такое.
