В час звонок созывает всех на déjeneur.[1] Постояльцы собираются вокруг стола — он усаживается за стол без супруги.
— Где же ваша жена? — спрашивают справа и слева.
— Не знаю, — отвечает он.
— Какое чудовище! — шепчут дамы, которые только недавно облачились в свои пеньюары.
Тут появляется жена. По ее милости происходит заминка, и голодные постояльцы, пришедшие вовремя, вынуждены дожидаться следующего блюда.
Дамы принимаются расспрашивать жену, как ее здоровье, хорошо ли она спала, в порядке ли нервы. О здоровье мужа не спрашивает никто. Они полагают, что и без того знают ответ.
— Ну просто мертвец, — шепчет одна дама.
И это правда.
— Сразу видно, развратник, — шепчет другая.
А это — ложь.
За столом он молчит, потому что ему нечего сказать этим дамам. Вместо него говорит жена.
А он глотает пищу, в то время как слух его «услаждают» тем, что превозносят все дурное и ругают все хорошее.
Когда общество поднимается из-за стола, он обращается к своей супруге:
— Друг мой, сделай милость, скажи Луизе, чтобы она отнесла мое пальто к портному; оно разошлось по швам, а у меня нет времени сходить самому.
Ничего не отвечая, жена перекидывает пальто через руку и, вместо того чтобы послать Луизу, сама идет в деревню, где живет портной.
В саду она встречает двух эмансипированных дам: те спрашивают, куда она направляется.
Жена отвечает почти честно, что муж послал ее к портному.
— Подумать только, к портному! И она позволяет обращаться с собой, как со служанкой.
— А этот здоровяк тем временем прилег вздремнуть. Нечего сказать, завидный муж.
Он действительно спит днем, потому что у него малокровие. Но в три часа звонит посыльный, нужно отвечать на письма — в Берлин по-немецки, в Париж по-французски и в Лондон по-английски.
Чуть погодя жена, которая уже успела вернуться из деревни и выпить рюмку коньяку, спрашивает, не хочет ли он прогуляться в их молодой компании. Но ему нужно писать.
Покончив с перепиской, он встает, чтобы пройтись перед обедом. Ему хочется с кем-то поговорить. Но все ушли. Он спускается к детям.
Дородная няня сидит в садовом кресле и читает «Настоящих женщин[2]» — книгу ей одолжила хозяйка. Дети скучают, им хочется куда-нибудь пойти, побегать.
— Почему вы не гуляете с детьми? — спрашивает хозяин.
— Госпожа сказала, что слишком жарко.
Госпожа сказала!
Он берет детей с собой, они уже выходят на проселок, но тут он замечает, что дети немытые и в рваных ботинках. Он поворачивает домой.
— Почему у детей рваная обувь? — спрашивает он Луизу.
