– Входа нет! – завопила я, налетела на тёмную скользкую кладку и провалилась внутрь, услышав лишь жалобный собачий визг, оставшийся где-то за спиной.
Вокруг царила темнота и тишина, по полу гуляли сквозняки. Ныло ушибленное при падении плечо, звенело в ушах.
– Москвина! – Хриплый голос Савкова звучал глухо и будто бы в отдалении.
– Я здесь. – Я попыталась осторожно встать, облокотившись о стену. Камни казались тёплыми и мягкими, словно я дотронулась до живого человека. Я быстро отдёрнула руку и обтёрла её о кафтан. Затхлый пыльный воздух щекотал ноздри, отчаянно захотелось чихнуть.
– Где мы? – Я сморгнула, пытаясь привыкнуть к темноте. Откуда-то сверху лился едва заметный серый свет.
– В замке, – отозвался Савков, его размытый силуэт приблизился ко мне. – Стены сами нас впустили.
– Интересно, а выпустят обратно? – брякнула я и вдруг поняла, что этот вопрос меня очень занимает. – Где этот чёртов Ловец Душ, где мы будем его искать?
Стоило мне произнести эти слова, как стены ухнули и качнулись. С сильно бьющимся сердцем я шарахнулась к Савкову.
– Пойдём. Ловец Душ должен быть в главной молельне, в центральной башне Замка. – Савков скрылся в темноте.
– Почему я не удивляюсь, что ты знаешь об этом? – усмехнулась я себе под нос.
Тёмный бесконечный коридор, казалось, не закончится никогда. Изредка на стены падал серый свет из высоких, едва заметных окошек. Как ни странно, нас никто не встречал, не пытался остановить. Никто не нападал на нас, и именно это настораживало. Стены дышали, жили своей странной, потусторонней жизнью, не обращая внимания на чужаков. Из узкого коридора, окольцовывающего весь замок, мы попали в другой, широкий и такой же тёмный. Здесь было холоднее, пахло плесенью и едва заметным колдовством. Я покрутила головой, пытаясь понять, откуда может задувать, как коридор резко осветился. В один момент вспыхнули зелёным огнём сотни факелов, от неожиданности я едва не заорала.
– Твою мать! – выдавила из себя я.
В длинных, бесконечных стенах оказались небольшие глубокие ниши, в которых залегли тёмные тени. Мы быстро шли по широкой каменной галерее, вздрагивая от любого шороха и звука.
– Ич парандаси, ич осерианс! – донёсся до нас глухой шёпот.
Мы с Николаем переглянулись и бросились в разные стороны, торопясь спрятаться в нишах. Я вжималась в тёплые мягкие стены, закусив до боли губу, чтобы не разреветься от страха. Шёпот и шелест шёлковых одежд приближался, в лицо пахнуло свежестью и нежным ароматом жасмина. Я увидела мелькнувший край белых одежд и непроизвольно всхлипнула. Наступила мёртвая, давящая на уши тишина, так тихо становится только перед жуткой грозой или сильнейшим ураганом. Я затаила дыхание, чувствуя, как по спине пробежала противная капелька пота. Внезапно в нише я увидела белое лицо с широко раскрытыми мутными белыми глазами, от страха я прокусила губу и почувствовала, как кровь заполняет рот. В проёме стояла одна из печально известных ведьм Мальи, она раздувала ноздри, жадно вдыхая мой запах. Ведьма занесла руку с длинными узловатыми пальцами, пытаясь нащупать моё лицо, но лишь дотронулась до стены рядом. Меня замутило, чуть живая от страха, я следила за тем, как она ещё раз глубоко втягивает спёртый воздух, а потом медленно и неохотно отходит от проёма.
