— Эйнштейн смотрит на все легче, — сказал Макамер, — и тем самым подает нам хороший пример.
— Знаю, — ответил Датчер. — Но у него нет необходимости напрягать мозги в таком, как здесь, климате.
— Всё в порядке, — объявила Долли, проскальзывая на табурет между ними. — Максина просто умирает от желания поехать. Да, кстати, о тебе она слышала.
— Хорошее или плохое?
— Просто слышала. Но говорит, что ты, видимо, не очень свеж.
— Она так и сказала «не очень свеж»? — сморщив нос, переспросил Датчер.
— Да, — ответила Долли.
— Не нравится мне ваша Максина.
— Чушь, — заключил Макамер и, стянув Датчера с табурета, повел его к машине.
* * *
Большой автомобиль быстро катил в сторону Мексики. Датчер роскошно устроился на заднем сиденье, возложив голову на колени Максины. Время от времени он лениво поворачивал голову, поскольку на Максине был костюм, отороченый спереди мехом рыжей лисы, и мех щекотал его ноздри.
— Он был итальянцем, — говорила Максина. — В Италии у него большое поместье, а в Нью-Йорке отличная работа. Он зашибает пятнадцать тысяч в год, но не любит Муссолини.
— Ну и тип, — негромко произнес Датчер. — Тип просто замечательный.
— Мы были с ним помолвлены, — громко продолжала Максина, обращаясь к сидящей впереди Долли. — Но через две недели после помолвки он бросил работу. Решил расслабиться. — Грустно рассмеявшись, она рассеянно погладила Датчера по голове и закончила: — Как только я встречаю мужчину, он почему-то решает расслабиться.
Макамер включил радио, и диктор из Лондона сообщил, что Гитлер пока не дал ответ на ультиматум Чемберлена. После этого оркестр заиграл мелодию: «Возможно, я ошибаюсь, но я думаю, что ты прекрасна».
Датчер внимательно, снизу вверх, посмотрел на Максину. У неё было круглое, чуть полное личико, с маленьким пухлым ртом. Создавалось впечатление, что, создавая эту женщину, Бог с самого начала решил снабдить её ярко накрашенными, блестящими от помады губками.
— Вы очень красивы, — серьезно сказал он.
— Я вполне ничего, с улыбкой сказала Максина, благодарно похлопав его по щеке. — Сейчас, правда, я немного полновата. Пила в Нью-Йорке слишком много вина. Долли, я слышала, что Глэдис выходит замуж за Эдди Лейна. Это правда?
— В октябре, — ответила Долли.
— Ну и Глэдис, — со вздохом произнесла Максина. — Папаша Эдди Лейна делает в год пятьсот тысяч. В школе мы с ней учились в одном классе. Нефть. Старый Лейн по самый пуп сидит в нефти, а Эдди Лейн целых два года бегал за мной так, как мальчишки бегают за пожарной машиной. Какая же я была дура, когда уехала в Нью-Йорк.
