Ещё когда наша семья жила в Харбине, и я училась в гимназии, мне пришлось немало услышать о Монголии от моего отца, который в начале 30-х гг. вместе с двумя другими русскими коммерсантами основал автобусную компанию для перевоза пассажиров в Жехейской провинции между городами Тунляо и Линей. Помимо того, в городе Линей отец приступил к постройке мукомольной мельницы. Сооружение здания мельницы требовало от него его личного присутствия для наблюдения за ходом строительных работ, так что время от времени он должен был ездить в Монголию.
Мне тогда было лет четырнадцать, экзамены в гимназии уже кончились и начались летние каникулы, а в силу этого, будучи ничем не связанной, я сказала отцу, что мне хотелось бы поехать вместе с ним в Монголию на 3–4 недели…
С выражением большого неудовольствия на лице и даже с некоторым негодованием отец заметил мне: «Я не понимаю, как это у тебя могло появиться желание ехать в Монголию — в эту дикую страну! Там кругом запустение, песок и пыль. Если бы не мои денежные дела, которые принуждают меня ехать в Монголию, то я никогда не сунулся бы туда…».
В самом деле, лучше было бы подождать до своего совершеннолетия и тогда одной поехать в Монголию, а пока же заняться изучением этой страны по разным книгам и журналам, которые издавались на эту тему, как на русском, так и на английском языке, и которые я могла легко достать в кое-каких харбинских казённых и частных библиотеках.
В первую очередь я взялась за сочинения известных путешественников, исследователей Азии, таких как Н.М.Пржевальский, С.А.Гедин, Н.К.Рерих и др. Что меня поражало, так это отношение тибетцев к европейцам-учёным, которых те не допускали в свою страну. Позднее, когда я сама близко столкнулась с тибетскими и монгольскими ламами и подняла этот вопрос, то они объяснили мне, что главными чертами характера людей должны быть правдивость и человечность, и вполне возможно, что среди европейцев-учёных есть хорошие порядочные люди, но обычно европейцы-учёные прокладывают путь в закрытые азиатские страны другим европейцам, которые в своём поведении руководствуются главным образом личной выгодой и притом очень коварны, жадны и жестоки, а потому тибетцы не желают никакого общения с европейцами.
А в Китае ещё задолго до Боксёрского восстания существовало общество, которое проводило идею борьбы с европейским влиянием. То общество старалось препятствовать, главным образом, распространению христианства среди китайцев.
