На великолепно отпечатанных фотоснимках резал волну его «Бодрый». Корабль был сфотографирован в различных положениях. На одном из снимков Писаренко даже узнал себя, спокойно стоящего на носовом мостике эсминца.
— Ну, что вы на это скажете? — спросил капитан первого ранга.
Офицеры молчали.
— Тогда скажу я. — Савин встал. — По данным специальной экспертизы, снимки эти сделаны две недели тому назад во время выхода ваших кораблей на мерную милю. Далее. Снимки сделаны аппаратом, расположенным очень близко от воды, возможно, на самой поверхности, с расстояния семьдесят — сто метров. Следовательно, никто из экипажа не заметил катера, или шлюпку, или даже пловца в полукабельтове от борта судна. Вы позволили шпиону не только плавать в непосредственной близости от эсминцев, но и безнаказанно фотографировать их. Как это называется, товарищи командиры? Это называется полной потерей бдительности и даже, если хотите, служебным преступлением.
Савин устало опустился в кресло. Офицеры продолжали стоять.
В кабинете повисла тягостная, тревожная тишина.
— Разрешите доложить? — Писаренко сделал шаг вперед.
Савин молча кивнул головой.
— Честным словом коммуниста ручаюсь, что на мерной миле вблизи «Бодрого» не было никаких плавающих предметов, не было и людей.
То же самое вслед за Писаренко заявили командиры «Боевого» и «Бравого».
— Хорошо, — согласился Савин, — предположим, что вы правы. Но откуда тогда появились эти фотографии?
В глубине души капитан первого ранга недоумевал не меньше, чем вызванные им офицеры. Он считал совершенно невероятным, чтобы такие опытные, отлично знающие свое дело командиры могли не обратить внимания на шлюпку или человека, плывущих рядом с кораблем. Дело, несомненно, обстояло как-то иначе. Но говорил все это командирам для того, чтобы лишний раз проверить и себя и их.
— Наш штаб, — продолжал Савин, — решил назначить специальную следственную комиссию по этому делу. В нее входят капитан второго ранга Фролов и капитан-лейтенант Нестеренко. Кроме того, приглашен опытный офицер из областного управления Комитета госбезопасности майор Страхов. Правда, сейчас он занят и сможет приступить к делу только через несколько дней. Пока мы решили выяснить, не покажется ли этот таинственный фотограф еще раз. Для этого необходимо будет провести следующую операцию. Прошу вас, товарищи, сегодня или завтра рассказать своим знакомым, и дома, и на кораблях, и в Доме офицеров флота, где вы, конечно, бываете, что ровно через неделю, восемнадцатого, в четырнадцать ноль-ноль на мерную милю выйдет новый, только что спущенный со стапелей военный корабль. На самом деле пойдет «Бодрый». Будете смотреть в оба, товарищ Писаренко, — повернулся Савин к командиру эсминца. — Кроме того, с вами пойдет главстаршина Боровой.
