— Джефф, мне сорок четыре года. Это всего на тридцать лет больше, чем тебе, и я планирую жить долго.
Джефф подумал, что, может быть, Корнелиусу откуда-то уже известны свойства этого амулета. Возможно, он действительно продлевает людям жизнь.
— Поэтому, если ты оставишь шар у себя, тебе от этого будет мало пользы. А я гарантирую, что никто не предложит тебе больше за этот амулет, чем я. Ты мне веришь, Джефф?
— Да, верю, — ответил Джефф.
— Позволь сделать тебе предложение. Лучшего предложения ты не услышишь. Ты мне веришь?
Джефф кивнул.
— Хорошо. Если ты от него откажешься, и я улечу, в следующий раз я уже не буду таким щедрым. А следующий раз будет, я тебе это обещаю. Этот шар не принесет никакой пользы ни тебе, ни твоей маме, если будет лежать в сейфе банка. — Корнелиус нагнулся ближе и понизил голос: — Джефф, ты подумал о маме? Разве будет плохо, если ей больше не придется работать секретаршей? Тебе не хотелось бы купить ей небольшой магазинчик или что-то в этом роде?
— Магазинчик?
— Правильно, Джефф, небольшой магазинчик на Главной улице. И дом. Вы могли бы выбраться из этого многоквартирного муравейника. Могли бы иметь очаровательный пруд на заднем дворе. Купишь себе несколько хороших амулетов — «Атлетику», «Острое зрение». Может, амулет животных?
У Джеффа кружилась голова. Сколько все это может стоить? Он понятия не имел, наверняка десятки тысяч долларов.
— Какие деньги вы мне предлагаете? — спросил Джефф.
Корнелиус улыбнулся.
— Вот теперь мы изъясняемся на одном языке, Джефф. — Он продолжал говорить тихо. На кухне мама как будто складывала в стопку тарелки, но, по большей части, просто стояла там с посудным полотенцем в руках. — Вот мое предложение, и помни, торговаться нельзя. Семьсот тысяч долларов.
На мгновение мир исчез. Все разлетелось на миллион серых точек и стало черным, как на экране телевизора. Потом они опять слились вместе, и Джефф продолжал сидеть у себя в гостиной, напротив мистера Корнелиуса. У него покалывало ладони, кончики пальцев непроизвольно согнулись.
— Миллион, — произнес Джефф онемевшими губами.
Корнелиус добродушно, весело рассмеялся.
— А ты парень не промах! Я предлагаю тебе целое состояние, объясняя, что это — мое лучшее предложение, а ты торгуешься. Молодец, Джефф. — Он хлопнул Джеффа по колену. — Очень хорошо. Первое предложение никогда не бывает лучшим. Вот что я тебе скажу. Я пойду навстречу: восемьсот пятьдесят.
Наверное, это больше денег, чем у родителей Ким и Синди вместе взятых. Он будет богат, он и его мама.
