Он подхватил Дэвида под мышки и взлетел вверх, потом облетел вокруг сосновой рощицы недалеко от Стивенс-роуд. Дэвид смеялся особым смехом, означавшим «весело, но страшно», обычно он приберегал такой смех для ярмарки с аттракционами и для спуска на санках по крутому склону Люсильского холма.
Корнелиус поставил Дэвида на землю, взъерошил его волосы и повернулся к ребятам, сгрудившимся на тротуаре. Теперь их было уже около двадцати, от детсадовцев до старших школьников.
— Пока все, друзья. — Воздух наполнился вздохами разочарования. Корнелиус поднял руки. — Возможно, у меня останется время еще для нескольких полетов, после того как я перекинусь парой слов с Джеффом. — Он повернулся к Джеффу. — Мы можем поговорить в доме?
— Конечно, — ответил Джефф. И повел его в коридор.
— Я только что прилетел из Ирландии, — сообщил Корнелиус, когда они поднимались по лестнице. — Ты не ответил на мою телеграмму, я подумал, что лучше всего потолковать с глазу на глаз.
— Потолковать я не против, но пока не собираюсь продавать шар, — сказал Джефф. — Не обижайтесь, но я подумал, что должен сказать вам это сейчас.
Джефф повел Корнелиуса в их квартиру, представил матери. От кофе Корнелиус отказался. Они втроем сели в гостиной, Джефф с мамой на диване, а Корнелиус в кресле-качалке напротив.
Корнелиус и мама несколько минут поговорили о воспитании детей, потом Корнелиус заметил, что Джефф кажется ему замечательным парнем, и мама Джеффа с этим согласилась. Затем Корнелиус повернулся к Джеффу:
— Итак, Джефф, ты мне сказал, что не уверен, хочется ли тебе продать шар. Можешь мне объяснить, почему?
Джефф посмотрел на свои руки. Глядеть в глаза Корнелиусу было неприятно — его взгляд просто буравил мальчишку.
— Не знаю, я просто хотел оставить его себе. — Он пожал плечами.
— Может быть, когда-нибудь у меня появится достаточно денег, чтобы купить весь амулет.
— Сколько тебе лет, Джефф?
— В июне исполнится двенадцать.
— Дело в том, Джефф, что мне принадлежат две другие части этого амулета. Я не могу представить себе ситуацию, при которой я бы их продал. — Корнелиус посмотрел на маму Джеффа. — Миссис Грин, вы не возражаете, если я поговорю с вашим сыном наедине?
Мама посмотрела на Джеффа. Тот пожал плечами. Он не хотел, чтобы она уходила, но ему было неловко признаться в этом.
— Я подожду на кухне. Джефф… Позови меня, если я понадоблюсь.
— Джефф кивнул, и мама поднялась по лесенке из десяти ступенек на кухню, откуда она, вероятно, все равно слышала, что они говорят.
