– Сочту за честь быть вам полезным, – произнес он таким тоном, как будто хотел сказать: «От меня вы ничего и никогда не узнаете, можете немедленно убираться к себе в столицу, искательницы правды!»
– Я… мы пишем книгу о самых известных маньяках, – сказала Кира. – И, сами понимаете, господин директор, в таком случае никак нельзя обойти молчанием Вулка Климовича. Поэтому нам требуются совет и мнение эксперта, коим являетесь вы!
Богдан Раппорт усмехнулся, снял очки и ответил:
– Тогда вы обратились по адресу, дамы! К сожалению или, возможно, к счастью, я не знал Климовича лично…
– А я знала, – вставила профессор. – Я входила в команду, которая проводила его тестирование на предмет вменяемости!
– Ах, даже так? – удивился директор. – Тогда я понимаю ваш интерес к этому субъекту. Говорят, что он был чрезвычайно занимательным собеседником, очень начитанным человеком и дамским угодником. Но если так, чем я могу помочь вам? Вы, госпожа профессор, знаете все лучше меня!
– Нас занимает то, что имело место в вашем заведении – расстрел Климовича в ночь с 24 на 25 декабря 1985 года, – заявила я.
Директор водрузил очки на нос и сухо ответил:
– Вряд ли я могу что-то добавить к уже известным фактам. Да и директором я стал неполные десять лет назад, так что…
– Пусть так, – кхекнула Кира, – однако в 1985 году вы были заместителем директора. Так что вы можете пролить свет на кончину Вулка.
– Вы чрезвычайно хорошо осведомлены о моей карьере, – не без раздражения заметил Раппорт. Его шарм испарился, перед нами сидел суровый бюрократ. – В те дни я как раз был… на больничном. У меня была ужасная ангина, поэтому я провел две недели дома. Мой предшественник на посту директора мог бы сообщить вам массу занимательного.
– Мы с большим удовольствием встретимся с ним, – снова включилась я в разговор.
Директор, вздохнув, ответил:
– Я сказал – мог бы рассказать, но он, увы, скончался шесть лет назад.
Он нажал кнопку селекторной связи и произнес:
– Агнесса, милочка, будьте добры, принесите из архива дело Вулка Климовича.
– Не стоит утруждать вашу секретаршу, мы могли бы сами посетить архив, – закинула я удочку.
Директор покачал головой:
– Увы, дамы, посторонние не имеют права находиться в нем. Так что наберитесь терпения!
Нам пришлось вести светскую беседу в течение ближайшей четверти часа, наконец в дверь постучали, возникла Агнесса с большой желтой папкой в руках. Она протянула ее директору, тот, сдув пыль, заметил:
