Я тоже не могла в это поверить. Венчание было назначено на полдень в соборе Сакре-Кер. Служанки помогли мне надеть тяжелый подвенечный наряд – огромное белое платье, украшенное жемчугом и бриллиантами, брюссельскими кружевами, с неимоверно длинным шлейфом, на котором были изображены гербы княжеского рода Валуйских и герцогов де Мартиньяк, изготовленное одним из домов Высокой моды французской столицы.
Было решено, что к алтарю меня поведет Николя, тот прибыл в Париж за несколько дней до этого. Когда мое тело было заключено в платье, я посмотрелась в напольное зеркало.
– Более прелестной невесты я не видел, – заявил Николя, облаченный во фрак. – Твой будущий супруг и мой шурин передает тебе небольшой подарок!
С этими словами братец протянул мне плоский черный футляр, в котором сверкало тяжелое ожерелье из крошечных грушевидных жемчужин и отборных квадратных бриллиантов. Николя помог мне застегнуть его и нежно поцеловал в шею.
Из зеркала на меня смотрела прелестная испуганная невеста, облаченная в шикарное подвенечное платье со сверкающим колье вокруг шейки.
– Желаю тебе стать счастливой, – сказал Николя, и я, повернувшись к нему, вдруг сказала: – С Клодом-Этьеном я никогда счастливой не стану!
– Но я думал… – протянул братец, а потом быстро добавил: – Не забывай, у него – герцогский титул и миллионное состояние, сестричка. У тебя есть три пути – или ты выходишь замуж за него, или остаешься в старых девах, или находишь себе любимого, который наверняка окажется бедняком. На твоем месте я бы выбрал милашку герцога.
Я произнесла:
– Ты ошибаешься, Николя, имеется еще одна возможность. И ты должен мне помочь!
Братец непонимающе посмотрел на меня, и я сказала:
– Свадьбы не будет!
То, что произошло потом, было детально обмусолено всеми парижскими газетами. Еще бы, когда без пяти двенадцать к собору прибыла золоченая карета, некогда принадлежавшая Людовику Пятнадцатому, из нее выпрыгнул напомаженный Николя. Он быстро поднялся по лестнице, вступил под своды старинного собора, который был заполнен представителями французской аристократии, родовитыми родственниками Клода-Этьена и известными политиками.
Все взоры устремились на моего братца, который, собственно, должен был вести под руку меня – у алтаря ждал волнующийся Клод-Этьен. Ловя на себе недоуменные взоры, Николя приблизился к жениху, панибратски потрепал его по плечу и торжественно объявил громким голосом:
– Дорогой герцог, вынужден с прискорбием сообщить, что свадьба сегодня не состоится.
