Как бы там ни было, она не нашла здесь то, что так надеялась отыскать.
Фредди смотрел на нее, и соображал: кристалл ей был хорошо знаком. Она знала, что это такое, знал и Вейтас, иначе б он не испугался тогда так.
Очень радиоактивное вещество.
А здесь недавно открывался точечный провал с Терры.
– Уж не эти ли кристаллы вы добываете в терранских провалах?- вдохновенно спросил Фредди, гордый тем, что удалось ему разгадать наконец тайну Чужих.
Они снова переглянулись. Во взгляде Седдерсву отчетливо читался властный приказ. Повинуясь ему, Вейтас медленным, почти ритуальным движением вытащил из-за пояса что-то подозрительное, очень похожее на оружие. Оно надевалось на пальцы, как кастет, и Фредди испытал вдруг непередаваемый ужас.
– Эй-эй!- крикнул он, пятясь.- Витас, ты чего?
Ответом ему было зловещее молчание. Фредди с криком спасся за ближайшим валуном, но помогло мало.
Зажглось на месте камня второе солнце, обрушиваясь на мальчика тоннами и миллионами тонн запредельного жара.
Аннигилятор – вообще говоря, название не очень верное. Аннигиляция предполагает взаимное уничтожение материи и антиматерии на субатомном уровне. Антиматерии в нашем мире практически нет, а те неустойчивые электрон-позитронные пары, получаемые в лабораторных условиях, не могут дать сколько-нибудь значительного убойного эффекта.
Оружие Хорошена работало немного по-иному принципу. Лазерный луч выполнял роль прицела и проводника информационного пакета и необходимой энергии. Цель получала заряд, в котором сразу же создавались все необходимые условия для начала локального термоядерного синтеза. Взрыв, и в образовавшийся вакуум с ревом устремляется окружающий воздух. Радиус поражения – от десяти до ста метров, на выбор.
Фредди вжимался в песок, закрывая голову руками, в самом центре термоядерного пекла, и любой другой на его месте давно загнулся бы если не от температуры в одиннадцать тысяч градусов по Кельвину, так от радиации. Не только загнулся, пылью бы рассыпался на отдельные атомы!
Вот тебе и небо в огне, с обидой вспоминая свои сны, думал Фредди, с ужасом ожидая потери контроля над силой психокинеза, спасительной радужной пленочкой обтекающей тело. За что? Хоть бы объяснил напоследок, прежде чем из пушки палить!
Он вспомнил лексикон тощей Тины и шепотом прошептал пару ласковых в адрес Вейтаса, Седдерсву и всех Чужих, вместе взятых. Не помогло.
За что? Ну, за что они так с ним, проклятье?!
Он вспомнил последнюю фразу Седдерсву: "Ириевь нанрарра гатенна тарм," и стал думать, что она могла значить.
