Выжидая, пока краска высохнет, она вошла в комнату и огляделась.
— Неудача в любви? — произнес уже знакомый, но все еще бестелесный голос.
— Если ты хочешь разговаривать со мной, — сказала она, — покажи сначала хотя бы свое лицо.
— Новое правило?
Мона покачала головой.
— Просто разговаривать с воздухом как-то неловко.
— Ну, раз вы просите так вежливо…
И Нэки Уайлд возник — теперь развалившись на мягком стуле. На коленях у него лежал раскрытый комикс Моны.
— Но на самом деле ты же его не читаешь? — сказала Мона.
Он поглядел на комикс.
— Конечно, нет. Карлики читать не умеют, мозги у них слишком маленькие, чтобы одолеть такую сложную задачу.
— Я имела в виду совсем другое.
— Знаю. Но ничего не могу с собой поделать. Надо оправдывать репутацию.
— Карлика? Так ты карлик?
Он пожал плечами и сменил тему.
— Не удивляюсь, что вы и ваш дружок рассорились.
— Что ты имеешь в виду?
Он ткнул в комикс коротким толстым пальцем.
— Напряжение более чем очевидно, если в этой птичьей истории есть хоть капля правды. Ни разу не возникает впечатление, что Пит нравится хоть кому-то из персонажей.
Мона села на диван и закинула ноги на подушки. Только этого ей и не хватало: непрошеный жилец — и вдобавок самоназначенный психоаналитик. Но, если подумать, он был прав. «Моя жизнь, как птица» представляла собой эмоционально верный, хотя не всегда фактически точный рассказ о реальных событиях, и тамошний Пит никогда не входил в число ее любимых персонажей. Как и у реального Пита, в его характере ощущалась скрытая черствость, но в комиксе она чувствовалась сильнее, потому что остальные действующие лица были истинными детьми богемы.
— Он был неплохим человеком, — услышала она свой голос.
— Ну, конечно. Да разве вы бы позволили себе связаться с плохим человеком?
Мона не поняла, сочувствие это или сарказм.
— Просто они его доконали, — начала объяснять она. — В его конторе. Привили ему свой образ мыслей, и для меня в его жизни не осталось места.
— Или в вашей для него, — подытожил Нэки.
Мона кивнула.
— Нелепо, верно? Благородство духа нынче выглядит таким устаревшим. Мы предпочитаем глазеть, как старичок шлепнется на тротуаре, вместо того чтобы помочь подняться по лестнице, куда ему требуется.
— А что требуется вам? — спросил Нэки.
— Господи! — Мона рассмеялась. — Кто знает? Счастья, душевного удовлетворения. — Она откинулась на валик и уставилась в потолок. — Знаешь, этот твой трюк с невидимостью очень даже неплох. — Она повернула голову и посмотрела на собеседника. — Ему можно научиться или это врожденное магическое свойство?
