— Когда-то давно, когда еще существовали на свете книги, — говорил Титаныч, — я в одной такой умной книжке прочел, что лучше всех государствами раньше управляли кухарки. Ну, и повара.
— А где мы тебе государство найдем? — отозвался на это Ахилл. — Хотя бывают чудеса. Может и встретим где-нибудь по пути.
Весь экипаж "Обсидиановой бабочки" сегодня собрался здесь. Все сидели за почему-то тщательно накрытым, неудобным столом-плитой без ножек.
— Одни запахи чего стоят, — предвкушал Конг. — Уже за запахи молодец, старик. Давай, мечи на стол альбондигас наш насущный.
— Вроде как третьим будет монтесума-чоколатль. Это полезно, — продолжал Титаныч. — Давайте считать, что какой-то праздник у нас. Не знаю, правда, какой.
— Тридцать пять дней нашего отлета из Петербурга и начала экспедиции, — тут же предложила Диана.
— Пойдет, — согласился Титаныч. Он отошел в коридор, где в ряд стояли холодильники.
Диана смотрела на большой аквариум. В мутной воде плавала южноамериканская рыба, рыбный запас. Длинноусые сомы, яркие каталуфы, между ними торчали, видимо, посаженные туда для красоты кустики кораллов.
Титаныч непонятно долго не появлялся. Взгляд почему-то притягивал темный вход в другой, дальний, коридор. Казалось, что там кто-то стоит и смотрит.
Титаныч, наконец, хлопнул дверью холодильника, проковылял к плите и, открыв кастрюлю, опять замер, уставившись в неё. Конг подошел к нему, тоже заглянул. В кастрюле было пусто, только на стенках — следы соскобленной массы. Конг приподнял крышку другой кастрюли, еще одной.
— Здесь, видать, хуанкаина была, — сказал он. — А тут альбондигас, как его там дальше…
— Ладно, — пробормотал Титаныч. — Можно тортильи напечь, это недолго. Тортильи и монтесума, этот… Чиколатль. Или кофе. — Он поднял медный древнеиндейский горшок, вдруг оказавшийся неестественно легким. — Можно и чай.
— Это не в первый раз, между прочим, — сказал Ахилл. — Но не в таких масштабах. Сегодня масштаб уж больно…
— У меня бутылка текилы исчезла, — негромко подтвердил Платон Сократович. — Без следа.
— Это что, — высказался Конг. — Я на Земле, в Америке, бочку пива купил. Думал растянуть — не поверите, не больше десяти литров в день выпивал. А сегодня только взялся за бочку — один гул оттуда пошел. Кроме гула не осталось ничего. И сразу, как пива не стало, так его захотелось. По ночам пивные озера, реки снятся… Полтергейст завелся, — заключил Конг. — А скорее, никуда не исчезал. Так и жил здесь сотни лет. То-то я слышал, как кто-то воет в темноте. Далеко, то ли воет, то ли поет.
