И не подумав наводить порядок, Франсис усадил меня в кресло и достал из шкафчика полбутылки рома. С удовольствием потряс ею у меня перед носом.
– «Абана Клаб», самый лучший ром, – сказал он и наполнил два стакана.
– За твое здоровье, братец.
Я пригубил ром, а Франсис выпил залпом.
– Ты вроде бы доволен жизнью, – сказал он. – Рад за тебя.
– Бывает хуже.
– Видел тебя на улице с красивой девочкой. Проезжал в автобусе, а вы шли в обнимку и ворковали как голубки.
– Это моя невеста. Скоро обвенчаемся в церкви по всем правилам. – Мне доставляло удовольствие рассказывать ему всякие небылицы.
– Твоя невеста? Поздравляю, старик. В твоем возрасте тебе пора остепениться и взяться за ум, потому что голова у тебя, в общем, неплохая, разве что рожки на лбу торчат. – Франсис умел ответить на шутку.
– Не трепись попусту, – ответил я с деланным безразличием.
Губы Франсиса плотно сжались.
– Недавно я видел ее в компании иностранцев, но отнюдь не в роли гида… – Франсис запнулся. Обмену шутками, кажется, пришел конец. – Вроде бы эта твоя невеста…
– …иногда их сопровождает, – докончил я спокойно: мол, это меня мало касается.
– Хинетера! Я так и подумал. – Его живот колыхнулся от смеха.
– Она не хинетера. Всего лишь иногда встречается с каким-нибудь иностранцем.
– А ты, значит, ее сутенер.
– Ничего подобного. Я ее жених. И не беру у нее денег.
– Тебе нравится жить с хинетерой? – Франсис приложился к стакану.
Наверное, я ему казался большим чудаком, кем-то вроде вегетарианца или хуже – человеком, который по два раза в день прыгает с парашютом или мчит на машине со скоростью двести километров в час, иными словами – недоумком с явно нарушенной психикой.
– А тебе нравится быть жирным? – огрызнулся я.
У Франсиса было огромное пузо и толстые щеки, как наливные красные яблоки. К счастью, рост его не подвел и мускулами он тоже мог похвастаться. Когда мы были студентами университета, он занимался греблей и выглядел настоящим атлетом. Теперь он ел все без разбора, пил, как верблюд в пустыне, и курил столько, что всегда был окутан облаком серого удушливого дыма от своих дешевых сигарет. Хотя спортивную форму Франсис и потерял, успехом у женщин продолжал пользоваться.
– Тебе нравится быть жирным? – повторил я.
– А при чем тут жир? – сказал он, нежно поглаживая стакан.
– Кто-то отращивает себе живот, кто-то находит свою женщину – это всего лишь два образа жизни в ряду многих других. Форма существования не играет большой роли. Разные способы жить насчитывают тысячелетия. – Я приложился к стакану. – А кроме того, я не живу с ней, только гуляю и сплю.
