— Потому что… потому что это глупости.
— Лорел.
Она опять взглянула на него.
— Что он сказал?
— Это абсурд! Мол, я… Нет, ты будешь смеяться.
— Не буду, обещаю. Кто ты?
Лорел громко выдохнула, сгорбилась и прошептала:
— Он сказал, что я — фея.
Дэвид секунду молчал, а потом развел большой и указательный пальцы примерно на три дюйма.
— Фея? — недоверчиво переспросил он.
— Ну, я покрупнее буду, — фыркнула Лорел.
Дэвид только улыбнулся.
— Что? — Ее голос прозвучал резче, чем ей хотелось.
— Да просто… ну, может, это правда?
Лорел подбоченилась.
— Какой-то полоумный говорит, что я, — сказочное создание, а ты с ним согласен?!
Дэвид зарделся и пожал плечами.
— Если бы меня попросили назвать человека, больше всего похожего на фею, я бы назвал тебя.
Лорел думала, что Дэвид вот-вот рассмеется и скажет, какой это бред. Она на это рассчитывала. Но он вроде бы действительно поверил. Лорел почему-то разозлилась.
— Пошли домой. — Она развернулась и зашагала по тропинке.
— Подожди! — Дэвид догнал ее и остановил. — Разве тебе не любопытно?
— Нет, нисколько, — отрезала Лорел. — Мне хочется пойти домой, уснуть, проснуться и понять, что все это мне приснилось. Цветка, шишки, даже школы никогда не было! Вот чего я хочу!
Не дав Дэвиду ответить, она побежала по первой попавшейся тропе. Ей было все равно, куда та приведет, лишь бы уйти подальше отсюда.
— Чего ты боишься? — крикнул ей вслед Дэвид. — Что Тамани прав, или что он ошибается?
Лорел бежала, до самого дома и, прежде чем подойти к двери, несколько минут простояла на подъездной дорожке, отдуваясь. Дни заметно укоротились и солнце уже начало садиться. Лорел плюхнулась на крыльцо и обхватила колени руками. В это волшебное время суток облака были багряные, подсвеченные оранжевым, и Лорел с мамой, сидя у большого западного окна подолгу любовались небом — сперва оно вспыхивало ярким багрянцем, потом его заливали оранжевые лучи умирающего солнца; и. постепенно оно становилось лиловым.
Сегодня эта красота куда-то пропала.
Лорел посмотрела на заросли кизила во дворе. Если верить Тамани, у нее больше общего с деревьями, чем с живыми, дышащими родителями, ждавшими за дверью.
Лорел опустила глаза на свои ноги, бездумно скинула шлепки и зарыла пальцы в рыхлую землю на клумбе. Часто и мелко дыша, она в ужасе отряхнула ноги и сунула их обратно в шлепки. Что будет, если пойти во двор, зарыться ногами в землю и поднять руки к небесам? Ее кожа постепенно затвердеет и превратится в кору? У нее вырастут новые цветы — на животе или на макушке?
