* * *
Съездив вместе с малышкой на море, догуливать отпуск офицерша и ее муж собрались у его родителей, в Коми. Малышке они купили билет на поезд и отправили к матери и отцу.
После столицы и Пицунды, отуманенная впечатленьями, которые ей еще предстояло переварить, малышка вновь оказалась в деревне…
День ушел на визиты к бывшим подружкам, демонстрации, под восхищенные охи и писк, новых нарядов, набора косметики. Затем, в итальянских очках и бикини, был посещен местный водоем Чехрак.
На галечном берегу валялся мертвый рак. Малышка присела над ним, разглядывая членистоногое. “И вот рачок, — подумалось ей. — Ну и как, спрашивается, можно поставить жену рачком?.. О, как все загадочно и странно!”
Второй день своего пребывания в родовом гнезде малышка провела за стиркой, на которой была, право слово, помешана.
На третий, с утра, вымыла голову, уложила волосы при помощи фена, сделала макияж, надела новые джинсы, рубашку “а-ля пилот”, “лодочки”, посмотрела на себя в зеркало славянского шкафа и, сделав уже несколько шагов к дверям, вдруг затопала ножками, громко стеная, повалилась на диван…
Далее на сцену выступает тетя Клава из далекого сибирского О., сделавшая малышке пригласительный жест одной рукой.
Пригласительный жест двумя руками был уже сделан несколько ранее — старшей сестре. Та проживала и столовалась у тетушки на протяжении четырех лет. Затем выскочила за выпускника танкового училища, оставив учебу на предпоследнем курсе пединститута для карьеры домохозяйки.
Разумеется, однорукий пригласительный жест совершился не сам по себе. Был тщательно подготовлен малышкиной маман. Последняя забросала родную сестрицу письмами, в которых беспристрастно представляла дочь с белой лилией в волосах, падающей жертвой обстоятельств… Так что становилось ясно как дважды два: племянница гибнет на фоне сельскохозяйственных пейзажей! Для спасения бедняжке срочно необходим глоток воздуха большого, грязного города, такого, например, в котором проживала тетя Клава.
* * *
Не прошло трех суток (именно столько скорый движется от станции К. до О.), как в дверь отдельной благоустроенной позвонили. Тетя Клава, чертыхнувшись (последнее время она была постоянно в дурном расположении духа, что, впрочем, не было связано с ожидающимся приездом племянницы), убрала в книжный шкафчик бутылку, из которой предполагалось плеснуть на донышко чайной чашки, и пошкандыбала в прихожую.
С выражением героической снегурочки, явившейся поздравлять людоедов с Новым годом, на пороге стояла малышка. Возле нее росли из пола два чемодана. Их кубаночке помог поднять на третий этаж таксист — любитель русских силовых упражнений.
