Послы с невыразимым удивлением слушали Эдико, который продолжал:
– После того, как рабы убрали со с гол а, Вигилий сам запер за ними дверь покоев. Предварительно убедившись, что нас никто не подслушивает, евнух и он взяли с меня клятву никому не открывать того, что я услышу, даже если бы я не согласился на их предложение. Я поклялся, потому что решил во что бы то ни стало узнать их тайну.
– И так-то исполняешь ты свою клятву, жалкий германец! - вне себя от отчаяния вскричал Вигилий.
– Я не нарушаю ее, - отвечал Эдико, - потому что я клялся молчать ради моего блаженства со святыми на небесах. Но я не верю в ваших святых: я надеюсь пировать в Валгалле у Вотана. И первый советник императора хладнокровно сказал мне: "Умертви Аттилу…"
Стены задрожали от криков ярости, ужаса и изумления.
– Умертви Аттилу, беги в Византию и будь после меня первым по могуществу, богатству и величию… Хорошо, что по византийскому придворному обычаю я оставил мое оружие при входе. Иначе боюсь, что в гневе своем я убил бы обоих разбойников. Вскочив с мягкого ложа как ужаленный, я хотел бежать прочь, когда внезапно, сам не знаю как, передо мной встала кровавая тень моего отца, и я вспомнил ту клятву, которую некогда произнес… Ты знаешь, о господин?
Аттила утвердительно кивнул.
– И тень отца моего произнесла: "Никогда не можешь ты лучше исполнить своей клятвы, как раскрыв перед всем светом позор императора, его предложение тайного убийства!
Римляне смотрели друг на друга в безмолвном, неподвижном ужасе.
– Это… невозможно… - проговорил Максимин.
– Ты получишь доказательство, - спокойно продолжал Эдико.
– Что невозможно… для Хрисафия? - мрачно прошептал Приск сенатору.
– Тебя, достойнейшего и благороднейшего из всех вельмож столицы, -говорил германец, - избрал я своим спутником для того, чтобы ты был свидетелем моего рассказа. Обуздав свой гнев и оскорбленную честь, я согласился на гнусное предложение. Для того чтобы уверить их в моей искренности, я потребовал с них плату в пятьдесят фунтов золотом, будто бы для раздачи воинам, с которыми я стою на страже у палатки гунна.
– Вот золото! - радостно вскричал евнух и отсчитал требуемую сумму, которую всыпал в черный кожаный кошелек…
Вигилий застонал и скорчился под руками гуннов.
– Нет, - сказал я, отстраняя кошелек, - теперь я не возьму награду. Прежде нужно сделать дело, а потом брать плату. Ведь, кажется, император отправляет послов к гуннам?
