Затаив дыхание, Вигилий следил за каждым словом Эдико.
– Безумец! - прошептал он. - Что он, бредит? Но может быть он находит лучшим притворяться моим врагом…
– В конце, - продолжал германец, - Вигилий прибавил, и это была чистейшая ложь, что я называл византийцев счастливыми за их богатую, роскошную жизнь.
"Что хочет он сказать всем этим?" - со страхом думал Вигилий.
– Тогда Хрисафий сказал: "Ты можешь, Эдико, иметь такой же дворец и тонуть в золоте, если только захочешь".
"Когда же он перестанет говорить правду и начнет лгать? Что за безумный риск!" - мысленно сокрушался Вигилий.
– Я изумился. "Тебе стоит только оставить гуннов и перейти к нам", -продолжал Хрисафий.
"Я дышу наконец! Первая выдумка!" - подумал Вигилий.
– Я не находил слов от удивления. Тогда, - внезапно указывая пальцем на Вигилия, гневно продолжал Эдико, - в разговор вмешался вот этот человек!
– Он помешался! - в ужасе вскричал Вигилий.
На лбу у него выступил холодный пот, он повернулся к Эдико спиной, закрыл голову плащом и быстро направился к выходу.
Но на его плечи легли железными тисками руки четырех гуннов, давно уже окруживших и отделивших его от остальных послов, и повернули его на прежнее место. Они же удержали его от падения, так как ноги подгибались под ним. Дрожа в смертельном страхе, он вынужден был перед лицом ужасного Аттилы выслушать весь рассказ Эдико.
– Имеешь ли ты свободный доступ к Аттиле, - спросил меня Вигилий, -в его палатку или в его спальню?
Я отвечал, что когда повелитель мой не посылает меня в чужие страны или на войну, то я по очереди с другими вельможами стою на страже у его палатки, охраняя его сон, и по вечерам и по утрам подаю ему для питья кубок чистой воды.
– О, ты счастливец! - воскликнул евнух своим пронзительным, визгливым голосом. - Какое счастье ожидает тебя, если ты только умеешь молчать и обладаешь небольшой долей отваги! Я осыплю тебя высшими почестями! Но все это требует обсуждения на досуге, я же спешу теперь во дворец. Сегодня вечером приходи сюда на ужин, но один, без твоих спутников и без свиты.
– Я все еще сомневался в тайной мысли презренного. Я думал, что он хочет через мое посредство расположить моего повелителя к выгодному миру с Византией. Я обещал прийти. Он сделал знак. Вигилий схватил меня за руку и вывел из комнаты, а сам остался с евнухом. Вечером, за ужином у него я встретил только одного гостя - Вигилия.
При этих словах Вигилий упал, несмотря на поддержку гуннов; они грубо подхватили его и подсунули под него скамейку. Он не мог держаться прямо и сидел, прислонившись к колонне, в не отпускавших его железных тисках воинов.
