— Скорей пошлите за помощью в наш медпункт, — обратился он к толпившимся вокруг.
— Туда уже побежали, — ответил кто-то.
Марина, очень бледная, все так же лежала без движения. — Что еще нужно делать? Пульс почти не прощупывается. Значит, надо начинать непрямой массаж сердца.
— Дай-ка я тебя сменю, — услышал Алеша голос Инны Сергеевны. — Как, это Марина? Да что же случилось с ней?
Раскрыв скоропомощную укладку, Инна Сергевна уже вынимала респиратор и пристегивала маску на лицо Марины. Алексей достал ампулы и шприцы.
Прибежали Коля и Вадим: — Нам только что сказали. Как неожиданно!
— Не надо, чтобы хоть что-то стесняло ей дыхание, — сказал Николай. Вынув из укладки ножницы, он уверенным движением разрезал посредине верх Марининого купальника. — А груди у нее совсем не загорели, так и остались белыми, — невольно отметил Алексей.
— Сбегай в медчасть, позвони в район и вызови скорую, — сказала Николаю Инна Сергеевна. — А на обратном пути захвати еще одну скоропомощную укладку с респиратором.
Народу на берегу все прибывало. Лена, стоя у скалы, с ужасом смотрела на хлопотавших возле Марины медиков.
Вернулся Николай: — Скорая уже выехала. У них там будут носилки. Но можно уже сейчас поднимать Марину к дороге.
— Тогда нужен твердый щит.
Прошло, должно быть, около часа. Марина не приходила в сознание. Автомат ритмично подавал воздух, и грудь Марины поднималась и опускалась. Казалось, она дышит.
Откуда-то появились носилки. Не переставая делать искусственное дыхание и массаж сердца, Марину стали осторожно поднимать по крутой тропке. Наверху на дороге уже стояли какие-то машины.
— Вы загораживаете мне носилки. Раздвиньтесь немного, — Алексей узнал голос Николая. Стоя наверху, он, как занятную сценку, снимал их процессию своей кинокамерой «Admira». Обычно неслышная Инна Сергевна вдруг взорвалась:
— Это тебе не спектакль! Сейчас же прекрати! — возмущенно крикнула она. — А то я разобью твою поганую камеру! — Николай недовольно отошел в сторону.
На дороге стояли скорая и милицейский газик. В очередной раз Инна Сергеевна приложила фонендоскоп к Марининой груди:
— Сердечные тоны совсем глухие. Но прослушиваются.
— Кажется, она немного порозовела, — сказал Леша.
— Да. И даже один зрачок у нее сузился, но почему только один?
— Анизокория. Мозговая симптоматика, — важно перевел на медицинский Николай.
— А эта гематома на виске? — продолжала размышлять Инна Сергеевна. — Неужто Марину еще ударило головой о скалу? По делу ее надо везти прямо в Симферополь санитарным вертолетом.
