Маркиза не опустила глаз.
— Вы поняли меня, и этого достаточно! — сказала она.
— Но, маркиза, нельзя отталкивать таким образом предложение благородного человека.
— Ах! Дорогой де Белен, — вмешался Сильвереаль, — извините маркизу, прошу вас! Мне кажется, что в эту минуту она сама себя не помнит.
— Господин барон, — продолжала маркиза, — прошу вас, избавьте меня от вашего покровительства. Герцог и я не нуждаемся в посредниках, как бы благородны они ни были.
Она сделала на последних словах ударение, заставившее барона вздрогнуть.
Де Белен, в свою очередь, встал.
— Маркиза, — сказал он, — согласитесь, что я имел бы право требовать от вас объяснения причин, заставляющих вас отказать мне таким странным образом. Но я не к вам думаю обратиться.
— А к кому же?
— К маркизу де Фаверей.
— В самом деле, вы потребуете ответа у старика?
Де Белен сделал шаг к маркизе.
— Нет, маркиза, я не так безумен. Я пойду к вашему мужу и знаете ли, что я скажу ему?
— Вы мне, кажется, угрожаете? Не забывайте, герцог, что вы у меня, а не то вы принудите меня напомнить вам об этом.
— О, я ничего не забываю, маркиза, и докажу вам это. Да, я пойду к маркизу.
Он понизил голос до шепота.
— И скажу ему, что маркиза, его жена, которая так высоко держит голову, принесла в дом мужа только стыд и позор.
Маркиза осталась по-прежнему невозмутима.
— Я вас слушаю, герцог.
— А, вы хотите, чтобы я шел до конца! Хорошо же! Я знаю, что двадцать лет тому назад одна молодая девушка пряталась в ущельях Оллиуля и произвела там на свет незаконного ребенка! Я знаю, что это дитя таинственно исчезло, может, убитое той, которая обманула доверие своего отца. Вот что я скажу маркизу Фаверей!
Мария страшно побледнела.
Несмотря на это, она спокойно протянула руку и позвонила.
— Берегитесь, — воскликнул герцог, — не доводите меня до крайности!
Он думал, что маркиза хочет выгнать его.
Вошел лакей.
— Маркиз дома? — спросила Мария.
— Маркиз только что приехал.
— Попросите его сейчас же прийти сюда.
— Маркиза! Это вызов!
— Я давно ждала этого, герцог! — сказала маркиза. — Разве подлость не привычное оружие в руках того, кто в Бордо звался банкиром Эстремоц и которого суд признал вором?
— Проклятие! — вскрикнул де Белен.
В эту минуту в комнату вошел маркиз.
Высокого роста, с широким лбом, умными, выразительными глазами, седыми волосами, падавшими до плеч, одетый в черное, де Фаверей казался живым воплощением правосудия.
При виде герцога и барона лицо его омрачилось.
