"Но как можно спрашивать о серьезных вещах, не посеяв в собеседнике хотя бы некоторого беспокойства?"
"А ты проверь это на мне".
"Прямо сейчас? При Сидельце?"
"А почему нет? Он понимает только те вопросы, которые обращены непосредственно к нему".
"Тогда скажи, почему это сотрудники Станций стали задерживать поставки лекарств?"
"Не знаю. Раньше с этим все торопились".
"А почему эпидемии теперь разражаются близко от Языков?"
"Тоже не знаю. Но раньше на десятки миль, может, даже на сотни, вокруг было чисто".
"Вы все еще воруете женщин из Экополиса?"
"А как без этого! — весело ответил офицер. — У женщин Экополиса очень хорошее здоровье. — Он даже облизнулся. — Они легко переносят любое насилие".
"Но зачем насилие?"
"В Экополисе нет наших представительств. Договариваться некому".
"Но раньше такие представительства были. Вы отозвали своих людей?"
"Нет, их просто выслали".
"Кто такое мог посоветовать? Нацбез?"
"Комитет биобезопасности".
"И что же вы хотите делать? Как жить?"
"Мы хотим воспользоваться советами Тэтлера. Он Герой Территорий. Он умный человек. Он лучше всех знал, как следует поступать. Он предвидел нынешнюю ситуацию много лет назад. Мы устроим большую медитацию в Экополисе, другого нам не остается. Мы вычистим сейфы банков спермы. Правда, Тэтлер не успел передать нам схемы и карты".
Он посмотрел на Алди:
"Хочешь помочь нам?"
"Погоди, — попросил Алди. — Я до сих пор не понимаю, как удалось Тэтлеру стать Героем Территорий, если в Экополисе его почитают, как деятеля, всегда активно выступавшего за прямое распространение власти Есен-Гу на все регионы?"
"Наверное, потому, что он искал добра для всех".
"Это не ответ".
"По-другому я не умею".
"Представляю, какую ерунду будет нести Сиделец, если даже ты ничего толком не можешь объяснить".
"Тебе это не нравится?"
Алди все не нравилось в Южной Ацере.
В тесной комнате всегда ночевало пять-шесть, а то и все десять человек. У некоторых была лиловая татуировка на левом плече, питались они только молоком, поэтому выглядели сердитыми. Бесконечные очереди день и ночь тянулись к общественным местам. Некоторые возникали стихийно. Тогда появлялись Летучие отряды и наводили порядок. В ночи завязывались короткие перестрелки, взрывались светошумовые гранаты, но все же в стороне от Языка. Вдруг без всяких вопросов Сиделец начинал трястись, как желе.
"Может, бросить его в ту воронку? Она, наверное, опять полна под завязку".
"Нельзя, — весело возражал офицер Стуун. — Мы обязаны вернуть Сидельца на его постоянное место. Уже на вторые сутки корка Языка, если ее не срывать, начинает сохнуть. Это недопустимо. Кроме Сидельца, с поеданием корки никто не справится".
