…— Что вы собирались сделать со мной, когда считали, что я человек? — спросил Гарен. Король покачал головой.
— Мы посчитали, что перемирие нарушено человеком. Наказание за это — смерть, ты знаешь. Но мы приняли тебя за князя Илларского…
Дальше Гарен не слушал. Эйкелла сказал ему чистую правду.
— Благодарю, что разделил с моей дочерью яблоко, — сказал король, заметив, что принц его не слушает. — Я рад…
Радости при этом в его лице не было совсем. Гарен начал понимать, что его действие было понято не совсем так, как он хотел.
— Я сделал это, потому что не увидел другого выхода, — сказал он осторожно.
— Всё верно, — король вздохнул. — Она пыталась убить цверга, принадлежащего к королевскому роду. Она моя единственная дочь… пусть Железный лес, пусть… я рад, что мне не придется… она ведь не знает об этом законе…
Гарен слушал Оберна — и от ужаса не мог даже пошевелиться.
Ужасный замысел Эйкеллы теперь был как на ладони — лишь чудом удалось избежать того, что планировал король цвергов. Но то, что ненароком натворил Гарен, было ненамного лучше: откуда он мог знать, что предложение разделить яблоко в Альвхейме — все равно, что предложение руки и сердца?
А если плащ при этом надет подкладкой наружу — это значит, что цверг говорит правду…
Войдя в комнату, Гарен увидел, что его ждут.
Она стояла у окна — в этом мире по-прежнему была ночь, — и в лунном свете казалась ещё прекрасней. Её одеяние было легким, как крылья бабочки, и почти прозрачным.
Но он готов был поклясться, что в рукаве у неё спрятан нож.
— Уходи, — сказал он, постаравшись, чтобы голос его прозвучал сурово. — Я устал.
— Да неужели? — Альтея обернулась. На губах её играла зовущая полуулыбка, но взгляд прищуренных глаз не обещал цвергу ничего хорошего. — Меня прислал отец, чтобы ублажить дорогого гостя… будущего мужа… и я не могу ослушаться!
— Я разрешаю тебе, — он подошел к принцессе. — На правах будущего мужа. Уходи.
— Не уйду, — она презрительно посмотрела на цверга. — Ты обрек меня на жизнь в Железном лесу. Тебе теперь терпеть меня до конца жизни… моей или твоей.
С этими словами она замахнулась — но Гарен перехватил её руку в воздухе, сжал.
Нож улетел за окно…
— Ты предпочла бы быть мертвой? И стать причиной войны?
Она поняла не сразу.
— Ты пролила кровь принца. Тебя полагается отдать на съедение трупоедам, а за каждую каплю моей крови — убить сто альвов. Неужели ты думаешь, что после такого Перемирие сохранится?
— Но… — от волнения она охрипла. — Но это… вышло случайно!
