озабоченность — словно бы каждая клеточка ее тела настроилась на его чувства и эмоции. Шок,
охвативший было ее, начал проходить, сменяясь какой-то ужасной, какой-то болезненной тяжестью.
И тонкий голосок на задворках сознания подсказал ей, что все это пройдет, если она будет с ним и…
Нет.
Она отдернула свою руку:
— Не прикасайся ко мне!
Он остолбенело взглянул на нее, глаза его полыхнули гневом:
— Да что с тобой происходит, Гермиона? Что не так?
— Что со мной? — эхом откликнулась она, звонко и неестественно весело рассмеявшись. — Я
люблю тебя, вот что не так!
Драко посмотрел на нее так, словно не понял, правильно ли он расслышал ее слова:
— Ты… что?
— Я люблю тебя!
— Я не… — затряс он головой.
— Я влюблена в тебя, — повторила она.
Он побелел, стал просто удивительно бледным — словно бы она ударила его, а не призналась в
любви. Она даже почувствовала себя виноватой.
— Нет… — произнес он. — Ты влюблена в Гарри…
— Это правда, — ее пальцы в волнении сжались в кулаки. — Но ты помнишь, что сказал Слитерин
на лестнице?
— Я думал, мы договорились, что он не в себе…— возразил Драко. — Честно говоря, ты меня
начинаешь удивлять. Думаю, тебе стоит все объяснить. И поскорее…
— Слитерин дал мне любовное зелье, — начала она без всякого выражения. — Он хотел, чтобы я
полюбила его. Вернее, я должна была полюбить первого, кого увижу. И первым, кого я увидела, был
ты.
Она глубоко вздохнула. Он смотрел на нее в совершеннейшем недоумении.
— Любовное зелье… — неуверенно повторил он.
— Точно, — кивнула она.
— И теперь ты любишь меня? Из-за того, что приняла зелье?
— Да, — снова кивнула Гермиона.
— Но ты не любила меня раньше, — произнес он с такой тоской в голосе, какой она никогда еще
не слышала. — Ведь ты не любила меня… до зелья?
Гермиона медленно покачала головой:
— Не так, как сейчас…
— Ох, — выдохнул он с отсутствующим видом, — как ты думаешь, сколько длится его действие,
Гермиона?
— Я полагаю, что оно постоянное…
— Ох, — снова вздохнул он, все еще не придя в себя.
Она потянулась к нему и слегка коснулась его рукава. Драконья кожа на ощупь была такой же
грубой, как и песок. Она взглянула ему в лицо — и сердце забилось у нее в груди. Это было так,
словно она смотрела на Гарри — ее тянуло к нему, словно магнитом. Ей всегда казалось, что ни
одни глаза, кроме зеленых, ни одно лицо, кроме лица Гарри, не заставят ее почувствовать это.
